Королева и волкодлак (СИ)

«Почти полгода. Лекарь сказал, что это старость, и от нее нет снадобий. И Гайлер тоже не смог ничем помочь».

«А можно мне к ней?»

Я и сама не знала, зачем понадобилось увидеть незнакомую старуху, лежащую без сознания, но что-то словно подсказывало: это непременно нужно сделать.

«Ну… если хочешь, — удивленно пожала плечами Агра. — Пойдем».

Выйдя из гостиной, мы прошли по коридору, и она открыла самую последнюю дверь. В нос ударило тяжелым духом болезни и подступающей смерти.

«Мы ухаживаем за ней, но… — словно оправдываясь, сказала Агра. — Здесь тяжело находиться».

«Можно мне побыть тут немного?»

«Хорошо, я не буду закрывать дверь».

Она ушла, оставив щелку, а я осторожно подкралась к кровати и села, глядя на неподвижное тело, укрытое одеялом. Желтоватое лицо крохотной старушки было испещрено глубокими морщинами, седые волосы коротко подстрижены. Только присмотревшись как следует, я увидела, что она едва заметно дышит — редко и неглубоко.

Все еще недоумевая, почему мне захотелось прийти к ней, я направилась к двери и вдруг услышала тихое-тихое, словно из иного мира:

«Кто ты?»

Глава 22

Иттон

Гайлер проводил меня до самой границы. Все это время он сидел на моем плече — так, что оно под конец заболело от тяжести, — и рассказывал, рассказывал. Об Алисанде, о дворе правителя, который когда-то был королевским, о моих родителях. И о себе тоже, но мало.

Гайлер вырос в семье, где магия была чем-то обыденным и естественным, как воздух. С рождения она окружала его во всем. Но самой большой его мечтой было, чтобы Алисанда вернула себе независимость. И дар свой он надеялся использовать именно для этого.

«Скажите, Гайлер, — спросил я, — а магический дар всегда передается по наследству?»

«Нет. Если из родителей маг кто-то один, у детей он бывает не всегда. Хотя случается и такое, что у мага и ведьмы дети без дара. Или у родителей его нет, а ребенок получает от бабушки или дедушки. Еще, я слышал, дар можно получить и от другого мага, но вот как? Нет, не знаю».

Он вел меня какими-то тайными лесными тропами, вдалеке от деревень, и за целый день мы не встретили ни одного человека. И путь этот оказался чуть ли не вдвое короче того, которыми ехали мы с Ирессой.

«Ну вот, здесь и распрощаемся, — Гайлер провел клювом по моим волосам и взлетел. — За мостом уже Энигерна. Мы взяли к югу. Держите путь на северо-запад, принц, и выберетесь на торную дорогу. Если запомнили, как ехали, возвращайтесь так же. А за Ирессу не беспокойтесь. Будем ждать вас с нетерпением. Вы нам очень нужны».

Переехав ручей по хлипкому мостику из трех бревен, я обернулся, но темная точка уже скрылась за деревьями. Солнце клонилось к закату, и мне надо было поторопиться, чтобы дотемна выбраться на дорогу. Тогда к утру я, возможно, доберусь до дома Лэрги. Конечно, придется остановиться и дать отдых коню, но все равно стоит поторопиться. Время — против нас.

Мысли ходили по кругу, одни и те же. Это были вопросы без ответов. У кого принц… у кого я жил в Энигерне после поражения первого восстания? Был ли знаком с Рианной и не из-за нее ли разорвал помолвку? Как четыре года назад она узнала, что я вернулся?

Время подступало к полуночи, когда почти полная луна с едва заметной щербинкой выкатилась из-за туч. Проклятье, я совсем забыл, что до полнолуния остался один день. Коню вряд ли понравилось бы, превратись всадник в волка прямо у него на спине. Едва успел спешиться и привязать его к дереву. И что теперь? Ждать до утра?

Я помчался через лес так быстро, как только мог и спустя несколько часов уже барабанил лапами в дверь Лэрги. Как и в первые два раза, когда ломился в дом вместе с Артом и Марией, открыла Леста — но хотя бы визжать не стала, и на том спасибо.

— Иттон?! — брови Лэрги, выглянувшей из спальни, изумленно взлетели. Похоже, она была не одна, потому что обернулась, что-то сказала и закрыла дверь. — Митрис улетел прогуляться, как только вернется, ты мне обо всем расскажешь. Но с Ирессой все в порядке?

Я кивнул.

— Тебя накормить?

Есть я не хотел, поэтому покачал головой, ушел в гостиную и растянулся на ковре у камина, где любила лежать Иресса. Как там она, интересно? Спит? Или думает обо мне?

Усталость сказывалась, и я задремал, но вскоре в комнату вошла Лэрга, в ночной накидке поверх рубашки, с Митрисом на плече.

«Иттон! — каркнул он, перелетел мне на спину и подергал за ухо. — Рассказывай скорее, почему ты вернулся и где Иресса».

Повествование отняло немало времени, потому что после каждой фразы или двух приходилось останавливаться, чтобы Митрис передал мои слова Лэрге.