Королева Камилла

Дворняжка по кличке Скарлет, среди ближайших предков которой была новогвинейская поющая собака, грациозно вспрыгнула на бревно и встала рядом с Гаррисом. Подняв кверху клинообразную морду, она запела, и собаки затихли, околдованные ее голосом. Скарлет пела:

Свора Англии, воспрянь,
Стройся к битве, брось диван.
Слишком долго спали мы
Все принять готовыми.
Время зубы показать,
Славься Гаррис, наш вожак.
Люди слышат грозный вой,
Не сдадимся на убой.
Люди слышат грозный вой,
Не сдадимся на убой.

Песня кончилась, и поднялся дикий лай. Скарлет скромно склонила голову.

Спайк зарычал:

– Еще, спой еще раз!

Маленькая собака снова подняла голову и запела, на этот раз громче и увереннее.

Скоро благодаря выразительной мелодии и простым словам песню выучили назубок даже самые тупые псы. Таинственный вой из‑за стен заброшенного парка встревожил обитателей поселка Цветов. Чарльз и Камилла прикрутили радио и, выйдя к дверям, прислушивались к разноголосым завываниям.

– Дорогая, а где собаки? – забеспокоился Чарльз.

– Они не пришли к чаю. Не случилось ли чего?

Когда вой прекратился, Чарльз поднял палец:

– Слушай.

– Ничего не слышу, – призналась Камилла.

– Именно, – подтвердил Чарльз. – Ни одна собака не лает.

Они напряженно прислушивались, но собаки в парке договорились вернуться по домам в молчании и под покровом темноты.

Впустив в дом скребшихся под дверью Лео, Тоску и Фредди, Камилла попеняла им:

– Вы опоздали к чаю, сладкие.

– И что? – буркнул Лео.

– Чем вы занимались? – спросила Камилла.

– Ничем, – рыкнул Фредди.

– 1де вы были?

– Нигде, – огрызнулась Тоска.

Все трое, не здороваясь, прошли мимо Чарльза прямиком на кухню.

Чарльз и Камилла с тревогой переглянулись: отчего это собаки выказывают такую неприязнь? Чем они заслужили подобное отношение? Весь остаток вечера собаки провели в своей компании, лежа вместе под кухонным столом. Когда Чарльз, отправляясь в постель, выпустил их сделать свои дела, они с лаем устремились к дальней изгороди. Там их ждали две лисы, и впятером они спели хором «Свору Англии».

В другом конце тупика королева убавила звук телевизора: Гаррис и Сьюзен завыли в спальне, откуда не казали носа с тех пор, как с опозданием явились к чаю.

– Что такое, детки? Вам плохо? – перепугалась королева.

Собаки, не обращая на нее внимания, допели песню до конца. Когда же хозяйка поднялась в спальню, чтобы лечь спать, собаки вышли за дверь, не удостоив ее и взглядом. Без их уютного сопения в изножье кровати королева никак не могла уснуть. Она лежала без сна, гадая, что такого сделала и чем навлекла на себя осуждение Гарриса и Сьюзен.

51

Сынок Инглиш сидел с помощниками в своем кабинете в штаб – квартире новых консерваторов и смотрел рекламный ролик партии, который через несколько дней должен был запускаться в эфир на всех телеканалах одновременно. Главным персонажем ролика был, конечно же. Билли, пес Сынка. По ходу просмотра один советник сказал:

– А можно на компьютере перегнать собаку в кота?

– Лабрадора в мурзика ты не превратишь, это тебе не хрен моржовый, – ответил ему парень в рубашке с коротким рукавом.

– Почему вы не заступитесь за собачников, Сынок, не врежете правительству?

Остальные же убеждали Сынка уклониться от любой поддержки собак.

– Вот если бы эти сучьи дети могли голосовать… – сказала молодая женщина с модным беспорядком в прическе.

Чтобы выиграть время. Сынок перевел разговор на планируемое посещение королевской семьи в изгнании.

– Разрешение запросили, – доложил один из молодых членов команды. – Но сомневаюсь, что «Вулкан» его выпишет.

– Тогда я сыграю на гражданских свободах, – сказал Сынок.

Команда засмеялась: они все знали, что гражданские свободы – это нонсенс.

Определиться наконец с отношением к антисобачьим законам Сынку помог его шофер Данкан.

Он беседовал с Сынком, глядя на него в зеркало заднего вида.

– Как вы понимаете всю эту байду про собак, мистер Инглиш? Как это так, пару месяцев назад иметь собаку было нормально, а теперь – нет? И че за фигня все эти плакаты?

Данкан мотнул головой, указывая за окно. Вдоль Юстон – роуд мелькали щиты, на которых два карликовых пуделя рвали на части плюшевого мишку.

– Я купил мамочке, ей восемьдесят семь, джек – рассел – терьера, чтобы не скучала. Она назвала собачку Глория, в честь Глории Ганни– форд[93]. Так это такая польза маме, от собачки‑то. Она души в ней не чает, два раза в день гуляет, да подолгу, кормит ирисками. Это что, за это вот мой дед воевал?

– Ваш дед вернулся с войны? – спросил Сынок.

– Да, – ответил Данкан, – но без руки.

– Храбрый человек, – пробормотал Сынок.

– Нет, – не согласился водитель, который был зануда каких поискать. – Храбряком его не назовешь. Он каждый, блин, день ныл про свою руку и жаловался, что не может открывать консервы. Он нас, блин, с ума сводил.

Сынок поинтересовался, что шофер думает о королевской семье.