Королева Маргарита

Если бы сестры были моими ровесницами! Но они намного старше меня[7] и живут далеко, и мне приходится наслаждаться обществом братьев. Когда я смотрю на игры моего брата короля Карла и Александра-Эдуарда с Анри, принцем Наваррским, и другими, кто составляет им компанию, мне становится очень не по себе. Если вы сейчас способны на такое, дорогие мои, то каких дел натворите, когда повзрослеете?! Вы думаете, что смелы и остроумны, но это только оболочка, плохо сшитый, неуклюжий карнавальный костюм!

Вчера я решила напомнить братьям об этом, чтобы они задумались – ведь времени осталось мало, жизнь дана нам не зря, и каждый должен незамедлительно заняться спасением своей души! Когда братья опять начали насмехаться над всем без разбору, я выбрала момент и сказала Александру-Эдуарду:

– По-моему, ты ведешь себя неблагочестиво. А сегодня, между прочим, среда, постный день, и надо думать о душе.

Брат пренагло рассмеялся.

– Где ты наслушалась этих глупостей, Маргарита?

– Давай подумаем о душе, – гнусаво протянул Карл, передразнивая священника.

Александр-Эдуард расхохотался.

– Давай! Эй, Анри! – позвал принца Наваррского. – Иди сюда думать о душе!

– Я уже подумал, – заявил он, целясь шариком в идущую мимо горничную. – А сейчас пусть подумают другие.

Выстрел попал в цель. Горничная ойкнула и укоризненно покачала головой. Наблюдая за ними, я не заметила, как Александр-Эдуард подкрался ко мне сзади. Он схватил меня, и я подпрыгнула от неожиданности.

– Так, немножко подумали. Маргарита, а давай подумаем еще! Не догонишь, не догонишь, не догонишь!

Я пустилась за ним и все-таки догнала его в другом конце замка. Точнее, он сам перестал от меня убегать, потому что встретил Анри де Гиза, заговорил с ним и немедленно забыл про меня. Я испугалась, что вдвоем они начнут дразниться еще больше, и пошла разыскивать Эркюля.

Вот глупые! Да, сейчас вы смеетесь, но потом, в самый неподходящий момент, ваши уловки подведут вас, упадут маски, и тогда закончится театр и начнется жизнь. И придется отвечать за свои поступки… мне даже страшно за вас. Ну до чего же вы неблагоразумны!

Я вот, например, стараюсь вести себя как можно лучше, регулярно молюсь, много читаю и занимаюсь с учителями. Месье Миньон хвалит меня за успехи в латыни. Физика и математика даются мне сложнее, и я огорчаюсь из-за этого, но он успокаивает меня, говоря, что латынь – тоже своего рода математика, только облеченная в форму слов.

Еще мне нравится заниматься музыкой и танцами. Месье де Руа, мой учитель пения, говорит, что у меня хороший слух, а месье Поль де Реде учит меня танцевать. Заниматься с ним очень весело, наши занятия всегда похожи на игру.

Но самое любимое мое занятие – это книги. Только здесь у меня нет учителя. Впрочем, однажды, разглядывая книжные полки, я подумала, что мои учителя – это все великие люди, чьи книги я читаю, даже если они жили в глубокой древности. Ведь я столько узнаю от них и постоянно размышляю над их словами! Значит, я общаюсь с ними. Как замечательно, что можно разговаривать с людьми, которые жили давным-давно!

Я очень люблю читать. Если не могу понять какое-нибудь место в книге, то прошу месье Миньона объяснить мне, но чаще пытаюсь разобраться сама, и обычно мне это удается. А еще я пробую сочинять. Например, читаю чудесные сонеты месье Пьера де Ронсара, стараюсь понять, как они написаны, а потом написать свои. Когда сравниваю свои стихи с его стихами, сразу открываю для себя многие тонкости стихосложения. Это так увлекательно, хотя и трудно!

Если слишком стараешься и пишешь по всем правилам, то стихи получаются безжизненными, скучными и унылыми. А если писать все, что чувствуешь, то образы выходят яркими, но слова плохо сочетаются между собой, и результат тоже не слишком радует. Это похоже на этикет – если соблюдать все правила и постоянно думать о них, то совершенно перестаешь радоваться жизни, только и боишься сказать или сделать что-нибудь не так. Но если совсем забыть о правилах, то неприятности не заставят себя ждать.

Месье Миньон говорит, что в этих случаях нужно придерживаться золотой середины. Я спросила у него, что это такое, и он рассказал мне про месье Горация. Теперь я читаю его произведения и нахожу в них ответы на многие свои вопросы. Месье Гораций так поразил меня своей мудростью, что иногда я даже представляю его себе и пытаюсь догадаться, что он сказал бы мне в ответ на тот или иной вопрос.

А моих братьев совершенно не интересуют книги и древняя мудрость! Они скачут верхом, фехтуют и без конца устраивают драки и шалости.

Александр-Эдуард – на редкость несносный мальчик, хотя внешне он самый красивый из моих братьев. Карл полноват, а у самого младшего, Эркюля, неправильные черты лица – большой нос и толстые щеки, а сам он смуглый и щупленький. Из-за этого Александр-Эдуард называет его обезьянкой, чем доводит Эркюля до слез.