Королева острова

Он проговорил это с удовольствием, и я обрадовалась, что осталась, но бал?..

– Давай насладимся шампанским. Этого довольно.

– Я хочу танцевать, Дороти. Ты тоже любишь танцевать. Как можем мы не подружиться?

Мы оба засмеялись: ведь есть сотни причин, почему этого никогда не произойдет.

Подойдя немного ближе, я слегка потерлась рукавом о рукав его ворсистого сюртука.

– Разве тебе нужны лишние проблемы?

Одной рукой он обхватил мою талию.

– Только что ты была не в духе, а теперь ко мне, похоже, неравнодушна. Кого-то другого это сбило бы с толку.

– К счастью, ты не из таких.

– Я пока не знаю, как у нас обстоят дела. И мне это нравится. – Он раскрыл мне объятия. От него исходил запах мыла – хорошего и свежего. Ни вина, ни эля я не учуяла. Принц был трезв.

– Дорогая, как мы здесь оказались?

Просто моему сердцу нужна была капля радости.

Просто Уильям вернулся за мной.

Но этот миг не был предназначен для откровений. Это всего лишь просвет.

– Вы умоляли меня, сэр.

– Я не умоляю, мадам. Очевидно, что ответ неверный.

Он убрал прядь моих волос, которую подхватил ветер, и заправил ее за ухо.

– Огни Ямайки прекрасны. И прогулки на лоне природы – цветы и растения очаровательны.

– А Лондон такой же, Уильям?

– Не совсем, но моя бабушка сделала много усовершенствований в своем небольшом доме в Кенсингтоне. Там очень красивые насаждения – кусты мяты и лемонграсса, розовые и желтые лантаны… яркий желтый цвет напоминает мне о нарциссах.

Принц потер губы, будто хотел взять обратно эти милые слова. Я была рада это услышать, рада, что он приоткрыл мне свое сердце. Я устала пытаться отличить ложь от любви.

– Долг зовет. Шампанское будет позже.

Уильям вручил мне мешок, и на миг – пока он не ушел, пока я не вернулась в каюту – наши руки соприкоснулись. Я не захватила с собой шикарное платье, достойное его бала.

Я сомневалась, что без моих лучших нарядов могу показаться на всеобщем обозрении в мире Уильяма. Впервые за долгое время мне было неуютно в собственной коже.

Корабль, 1789. Побережье Ямайки

Миновав берега Монтсеррата, «Андромеда» принца спустя три дня бросила якорь на Ямайке. Я повесила на вешалку свое лучшее красно-синее платье. Этого было мало.

Решение принято. Во время бала Уильяма я останусь внизу. Потягивая Sourire de Reims Rosé, я наслаждалась пузырьками, щекотавшими нос. Его сладость напоминала вкус антильского абрикоса с примесью гвоздики.

Уильям надел сюртук. В темно-синем он выглядел великолепно, а в белых бриджах еще лучше. Он разнял мои пальцы, забрал бокал и допил его.

– Ты намерена остаться внизу?

– Собиралась, пока ты не допил мое вино.

Он постучал по бочонку. Глухой звук известил о том, что сосуд полон.

– Здесь есть еще, Дороти.

– Да, но ты научил меня, что первый бокал – лучший. Поскольку герметичность нарушена, пузырьки исчезнут.

– Тогда одевайся и пойдем за новым вином. Будут поданы только самые свежие бутылки.

Уильям пребывал в хорошем настроении. В лучшем, что я успела увидеть, но придется его разочаровать. В последний раз, когда я покинула эти стены, я услышала от его людей в свой адрес жестокие слова. Меня назвали шлюхой, и это ранило, назвали простофилей – со злостью, с какой когда-то обзывал Николас, и я содрогнулась. Я давно не видела столько отравы, давно не была так уязвима – вдали от своей власти, вдали от своей семьи.

Ничего этого я Уильяму не сказала, лишь улыбнулась.

– Это ваш прием, сэр. Развлекайтесь.

– Дороти… – На миг он раздраженно скривил лицо, но потом смягчился. – Приходи взглянуть, как военный фрегат превращается в мирную бальную залу. Когда я вступил во владение этим судном, то дал бал в честь своего отца. Теперь я пью за его здоровье.

– Но ты еще не получил известий.

Улыбка принца исчезла. Напряжение, от которого Уильяма избавила подготовка к приему, вернулось.

– Губернатор Кларк и его жена с удовольствием с тобой познакомятся.

Не вставая с кресла, я коснулась бочонка, что примостился на бюваре.

– Не все губернаторы хорошие. Кое у кого из моих старых друзей были неприятности с губернаторами Демерары.

– Некоторые вполне терпимы. Губернатор Доминики зануда. Он оскорбил моего доброго друга Нельсона[58]. Ему никогда не будет позволено подняться на борт. – Принц резко выдохнул. – Пожалуйста, пересмотри свое решение, Дороти.

– Я буду ждать тебя здесь. И ты расскажешь мне все. Я обожаю твои истории.

– Хотелось бы признания в большем. Ты меня очаровала.

Отсалютовав ему, я медленно наполнила бокал. Светлая жидкость плясала и искрилась в хрустале.

– Миссис Кларк – дама непростая и весьма образованная. Вы бы неплохо поладили, но я пришлю тебе угощение.

Он направился к выходу. Прежде чем закрылась дверь, в каюту хлынула мелодия скрипки. Уильям ничего не понял. На палубе поджидало слишком много глупцов. Появись я там не в шикарном наряде с вышивкой и кружевами, они бы спрашивали, не рабыня ли я ему. С меня довольно этих взглядов и кислых лиц – я видела их всякий раз, когда моя черная рука оказывалась в руке Уильяма.