Королева Подземного мира

Ее щеки покраснели, и она остановилась, ее губы сжались в тонкую линию. "Знаешь, почему я никогда не пойду с тобой? Никогда больше не буду с тобой? Потому что ты — задница!"

"Похоже, прошлой ночью тебе определенно нравилась моя задница," он наклонился и прошипел ей на ухо, "как ты хватала ее и требовала: "Сильнее, Маркус, трахни меня сильнее." У меня есть царапины от ногтей, чтобы доказать это.

Если раньше он думал, что ее щеки были ярко-розовыми, то они были ничем по сравнению с вишнево-красными, какими они стали сейчас.

"Я не."

"Я повернусь и брошу свои вещи прямо здесь, прямо сейчас. Нет ничего такого, чего Шаро не видел раньше." Это было правдой, поскольку Шаро когда-то помогал выковыривать осколки рикошетившей пули из задницы Маркуса. Маркус был бы горд добавить метки Коры к другим своим шрамам.

"Не смей," выдавила Кора, хлопая своей крошечной рукой по его бицепсу.

Он ухмыльнулся ей. "Итак, решено. Ты пойдешь со мной в конспиративную квартиру."

"Шаро?" Кора постучала по стеклянной перегородке, которую Шаро поднял, как только они выехали на дорогу. "Шаро!" крикнула Кора, когда он сначала не ответил.

Маркус мог представить себе настороженный вздох, когда Шаро наконец нажал на кнопку, и перегородка начала опускаться. "Спасибо, Шаро. Не могли бы вы подбросить меня до моей квартиры?"

Ладно, теперь она действительно бесила его.

"Это не игра, Кора." Маркус схватил ее за бедро. "Люди погибли".

Ее голова повернулась в его сторону. "Думаешь, я этого не знаю?" Она сказала это с такой силой, как будто обвиняла его в чем-то.

Ощущение было такое, словно его облили льдом. Думала ли она о его матери? О Кьяре? Думала ли она о том, что женщины в его семье имели привычку умирать из-за близости с мужчинами Убели?

Мой отец всегда держал мою мать подальше от этого.

И посмотри, чем это для нее обернулось!

Маркус тяжело откинулся на спинку сиденья. Была ли она права? Было ли самое безопасное место для нее далеко от него?

"Ты ее слышал," рявкнул Маркус Шаро. "Отвези ее в ее квартиру."

Он проигнорировал ее удивление. Шаро просто сказал: "Будет сделано, босс", и повернул внедорожник, чтобы ехать в центр города, а не в южную сторону.

Кора ничего не сказала во время десятиминутной поездке, и Маркус тоже. Время от времени он чувствовал на себе ее взгляд. Ему хотелось зарычать на нее, чтобы она держала глаза при себе, потому что он был в трех секундах от того, чтобы передумать, потащить ее с собой в безопасное место и снова приковать к кровати. С каждой милей, которую они проехали, эта идея казалась все лучше и лучше.

Наконец внедорожник остановился перед ее многоквартирным домом. Она сделала паузу, прежде чем открыть дверь, и Маркус сжал кулаки, чтобы не потянуться к ней.

"Маркус…"

"Не надо", оборвал он ее. Он мог выбраться отсюда только в том случае, если уедет прямо сейчас. "Береги себя. Никуда не ходи без Теней."

Он не дождался ее ответа. Как только она вышла из машины, он приказал Шаро: "Веди".

Глава 18

Маркус определенно был зол на нее, когда два дня назад подвез ее до квартиры. И Кора понимала. Она действительно понимала. После их совместной ночи она стала такой холодной и стервозной… она не хотела больше об этом думать.

Но думать об этом она не переставала с тех пор, как видела его в последний раз. Она чувствовала себя ужасно. Так подрывать его надежды было жестоко.

Но ведь она не полностью контролировала свои способности, когда во сне подошла к его двери! Итак, она помнила почти все, что произошло той ночью. Слишком подробно. Она даже не знала, как описать подавляющую, всепоглощающую потребность и отчаяние, которые она чувствовала.

И когда Маркус наконец сдался… Глаза Коры закрылись, и при воспоминании об этом по ней пробежала дрожь.

Словно ее самые сокровенные и грязные желания вырвались наружу, и она должна была их исполнить, несмотря ни на что. Неважно, что ей придется сказать, как манипулировать или… Она хотела бы сказать, неважно как бы ей не пришлось лгать.

Но в этом-то все и дело. За исключением единственного замечания о том, что если Маркус не удовлетворит ее, то она будет искать другого мужчину, она боялась, что все остальное, что она сказала, было правдой.

Словно в ее горло влили какую-то чертову сыворотку правды. То, в чем она никогда не признавалась даже самой себе, вырвалось у нее прямо изо рта. Хвала судьбе, но она была слишком озабочена удовлетворением своего либидо, чтобы делать какие-либо другие признания…

И когда Маркус загнал ее в угол в машине после встречи с мэром, что ей оставалось делать? Укрыться с ним на конспиративной квартире? Вдвоем, наедине?

Нет. Прошлая ночь была временным безумием.

Было несправедливо продолжать посылать Маркусу такие неоднозначные сообщения, она знала это. Наброситься на него в один момент и сказать ему держаться подальше в другой — сначала в задней части клуба, а затем снова следующей ночью? Боги, иногда она даже не знала, что думает.