Королева праха и боли

Моя спина выгнулась дугой, когда его губы приникли к моему влагалищу, и влажный язык огладил вход. Енош посасывал складки, возбуждая клитор горячим дыханием и гортанными постанываниями.

Руки мои приятно закололо.

Потом закололо ноги, и ступни, и талию.

Закололо все.

Я приподняла голову, наблюдая, как Енош ублажает мое лоно – и как вытягивается и колышется мягкая трава. Зеленый ковер ласкал все мое тело тысячами благоговейных стеблей, не оставляя без внимания ни дюйма моей кожи.

Разум погрузился в полнейшее блаженство, переполненный потоком ощущений. Милостивый бог, неужели бескрайнее небо действительно завертелось? Я отдалась нарастающему между моих ног жару, пульсации в венах, желанию во чреве, утолить которое мог лишь Король плоти и костей.

– Я люблю тебя, – сказал Енош, не прерывая страстных ласк. – Я так скучал по тебе. Мне ужасно тебя не хватало.

Меня пробрала дрожь, соски затвердели, искры жара заплясали в животе. Извиваясь и постанывая, я раздвинула ноги шире, приглашая его порочный рот вернуть меня к жизни.

– Я тоже скучала по тебе.

По его вниманию, обожанию, по тому, как он прикасается ко мне, как не прикасался никто другой. Как можно не любить такого мужчину, настолько преданного мне и нашему ребенку?

Его язык, ненасытно оглаживающий мой клитор, его губы, нежно сжимающие и посасывающие, оглушали мой разум. А погрузившиеся в меня пальцы Еноша сразу подтолкнули на острую грань жгучего удовольствия. Волны жара накатывались на мое пульсирующее лоно, подводя к мучительному освобождению, лишая меня голоса.

Я едва слышно стонала, утопая в потоке тепла, бегущего по моим венам. Бедра судорожно подергивались навстречу его страстным ласкам, все чувства так обострились, что каждое ленивое движение языка обжигало меня, отдаваясь в груди удовлетворенным гулом.

Енош проложил поцелуями дорожку по завиткам между моих ног, прошелся вдоль каждого ребра, потом его бедра вклинились между моими, а одежда рассыпалась пылью.

– Смею предположить, теперь тебе тепло.

Я погладила его по щеке, по колючей щетине на подбородке:

– Меня лихорадит.

– Эта вся жизнь, которую я могу вдохнуть в тебя… – Набухшая головка члена прижалась к моему входу. – Могу воспламенить твои нервные окончания, когда я погружаюсь в тебя… – Мы двигались навстречу друг другу, в едином ритме, дюйм за дюймом, и каждый дюйм сопровождался чувственным поцелуем. – Могу разделить с тобой тепло, кожа к коже… – Он стиснул мою голову руками, резкими толчками входя в меня, чуть отступая и входя снова. – Могу сделать так, чтобы твое лоно истекало соком, сжимая меня. И еще вот так…

Тук-тук. Тук.

Тук-тук. Тук.

Тук-тук. Тук.

Стук моего сердца ударил мне в уши, и этот звук поразил меня: он разносил щекотное покалывание по всему телу, проникая в самое нутро.

– Это… приятно.

– Мне нужно предельно сосредоточиться, чтобы поддерживать биение. – Его лоб прижимался к моему, мы неотрывно смотрели друг на друга, и стоны наши сливались в дрожащем меж нами воздухе всякий раз, когда он входил в меня. – Каждый удар твоего сердца не что иное, как моя мысль о тебе. Никогда уже ты не сможешь обходиться без этого.

Енош входил и выходил из меня в чувственном темпе, разогревая внутренние стенки размеренными толчками. Его пальцы сжали мои запястья, медленно потянули их вверх, и блеклая трава тут же обвила мои руки, мягко удерживая меня.

– Ты ощущаешь меня? Я – тысяча ласк на твоей коже. – Трава вплеталась и в волосы, посылая по коже головы и по всему телу одну блаженную судорогу за другой. – Никогда больше я не откажу тебе в своих прикосновениях. Я весь твой, Ада. Навеки.

Он насыщал меня своими поцелуями, заверениями в любви, каждым хриплым стоном, срывающимся с его губ.

И я наслаждалась этим, обнимая его, чувствуя, как знакомо напрягаются его мышцы под моими ладонями. Я закинула ноги ему на талию, и трава удлинилась, позволив притянуть Еноша еще ближе. Выгнув спину, я встречала толчок за толчком, заходясь от желания достигнуть вершины.

– Я люблю тебя. – Рука его зарылась в мои волосы, разворачивая мою голову так, чтобы обнажилась шея, на которую он набросился с поцелуями, рыча от удовольствия. – Земля задрожит под шагами моей армии трупов, и вся мерзостность смертных рассыплется у ног моей королевы. Сколько бы порочных жизней ни потребовалось, я пожертвую ими всеми, чтобы восстановить твою. Я уничтожу этот испорченный мир и построю лучший – для тебя и нашего ребенка.

Нашего ребенка.

Ногти мои впились в его спину, все внутри содрогнулось, воспламеняясь. Биение сердца ускорилось, своим бешеные стуком заглушая все мысли об осторожности, о нравственности – и даже мой крик, когда я достигла пика наслаждения.

В унисон со мной взвыл и Енош. Последний толчок, и он навалился на меня, прижав к земле, покрытой мягкой травой, щекочущей мою благословенно-теплую кожу. Он не шевелился, если не считать сотрясающей его дрожи да подергивания пульсирующего во мне члена.

Когда наше дыхание выровнялось, он ткнулся носом в мой висок: