Королева-пугало

— Молодец, девочка. Молодец.

— Эррин в порядке?

— Она в порядке. Она с Сайласом. В западной башне.

Хоуп опустила руку и собралась идти туда, но Мерек остановил ее.

— Я бы дал им время на воссоединение, — вежливо сказал он, рот Хоуп раскрылся. Ниа и Ката хихикали за ее спиной.

— Вы нашли алхимиков? — сказала я Ние.

— Мы победили, стоило пасть големам, — ответила она. — Мы заставили стража рассказать, где держат алхимиков, и пошли освобождать их, — она улыбнулась жене, та просияла в ответ. — Но остались те, кого держат аристократы Лормеры… — нахмурилась Ниа.

— Другие города уже восстали, — сказал Мерек. — Мы можем отправить им поддержку. Выживших аристократов привести в замок на суд. Послать гонцов, чтобы детей привели домой. Узнать, что нужно восстановить. Начать заново.

— Твои глаза снова изменились, — сказала Ниа. — Так лучше, чем белые. Но все равно жутко.

— Прекрасные, как по мне, — сказала Ката, ее золотые глаза сияли, мы улыбнулись друг другу.

— Почему бы вам не пойти в главный зал? — сказал Мерек. — Дальше по коридору, налево, а потом направо. Мы скоро придем.

Стуан поклонился ему, Кирин подмигнул мне, они впятером пошли выполнять его приказ. Мерек потянул меня за руку и вывел из замка, пока мы не оказались на вершине лестницы, ведущей вниз, за территорию замка.

Поднялся ветер, отбросил волосы мне на лицо. Я пригладила их, глядя на алые пряди. Я поймала несколько прядей, чтобы рассмотреть.

— Рубедо, — сказал Мерек. Я посмотрела на него, его кожа была почти такого же оттенка, как мои волосы. — Так нужно назвать твое проклятие.

— Почему?

— Все логично, — Мерек потер шею, не глядя мне в глаза. — Как Нигредо, но Рубедо. Красные. Я решил, что белое проклятие будет Альбедо.

— Когда ты это решил?

— Когда ты игнорировала меня в общине.

— Рубедо, — сказала я. Проклятие моей крови.

В сумерках Лортуна вдали казалась мирной, хотя все было не так. Магазины и дома были разрушены, кровь и тела усеивали улицы. Где-то на площади лежало тело Лифа, я не хотела оставлять его воронам. Он заслужил попасть в мавзолей семьи, лежать с ними.

— Что случилось? — спросила я. — С Лифом? Он помог нам? Я видела, как он кивнул перед…

Мерек на миг помрачнел, а потом порылся в кармане.

— Лучше прочитай сама, — сказал он и отдал мне маленький кусочек пергамента.

«У меня не было выбора», — начиналось послание. Обращения не было.

«У меня не было выбора. Имилла рассказала ему, что вы были там. Я сделаю все, чтобы защитить Эррин, но не могу защитить Твайлу. Он хочет казнить ее, хочет, чтобы это сделал я. Это будет завтра. В полдень. Люди на Западных вратах Лортуны на стороне Восхода, как и переплетчик книг, чей магазин на площади. Соберитесь там до рассвета и ждите. Сделайте то, что нужно. Скажите Эррин, что я все исправил. И что она была права, меня растили для добра. Я пытаюсь быть лучше. Скажите, что я люблю ее, передайте это же маме. И скажите Твайле, что мне жаль».

И все.

Я посмотрела на Мерека, он пристально смотрел на меня.

— И все? — я подняла пергамент.

— Да. Я нашел его в лаборатории Эррин.

— Потому вы были там и ждали. Потому ты выстрелил в него.

— Я бы в любом случае выстрелил, чтобы спасти тебя, — сказал Мерек. — Но… да. Это он подразумевал под «сделайте то, что нужно». Он был готов платить любую цену.

— Значит, он все-таки был на нашей стороне? Как думаешь?

— Думаю, он о многом сожалел, — медленно сказал Мерек. — С самого начала. Думаю, он переоценил свой ум, а когда понял, что завяз глубоко, было слишком поздно, и он сделал все, что мог, чтобы очистить совесть, не рискуя собой или матерью.

Типичный Лиф. Я вздохнула и обхватила себя руками.

— Он не рассказал Ауреку, что я жив и работал слугой в замке, — продолжил Мерек. — Он рассказал нам, как выбраться из Лортуны. Он отказывался от Эликсира. Он дал нам рецепт Опус Магнума. Кто знает, что еще он сделал, тихо вредя Ауреку.

— Это не искупает его вину за все содеянное перед теми, кого он ранил.

— Может, нет. Но он пытался, хоть и по-своему.

Я подумала обо всем, что мы с Лифом прошли вместе: как он прибыл в замок. Мы вместе, его предательство. Его союз с Ауреком. Теперь я и не узнаю правду о нем. Может, на Королевской дороге он пытался дать мне сбежать, а не ранить. Может, он ударил меня в общине, чтобы я не боролась и не поранилась. Он отдал мне Опус Мортем вместе с моей запиской ему. Он сознательно отдал жизнь, помогая нам. Но никто не знал правду, он умер как злодей.

Я вздохнула и посмотрела на город.