Королева рубиновых граней

– Жена Повелителя Санаха не нуждается в приданом и фрейлинах. Дома её ожидает всё, что она только сможет пожелать. Все богатства Санахо отныне в её распоряжении, – холодно произнёс мужчина. – Дорогая, – обратился он к Лаатае, – у тебя есть ко мне просьбы или вопросы?

– Да, – ответила ему жена. – Как вас зовут?

– Можешь называть меня Каридис, – на его лице не дрогнул ни один мускул. – Ваше величество, ваше высочество, Хранитель Саатонет, рад был встретиться с вами. А теперь позвольте нам отправиться домой, в Санахо, – и он проследовал к двери, крепко, но вместе с тем и бережно удерживая руку Лаатаи в своей.

Откуда-то появились такие же черноволосые люди и последовали за ними по по-прежнему пустым дворцовым коридорам. Один из этих мужчин, почти мальчик, вынул из-за пазухи накидку и набросил её на Лаатаю. "Ну вот, – подумала она, – сон начинает сбываться. Панталон на мне уже нет. И этот странный мешок на всё тело". Стоит признать, что при кажущейся плотности накидки из-под неё всё было прекрасно видно. И то, как санахские воины окружили её плотным кольцом, и то, что шли они явно не к парадному выходу.

…"Так-то, принцесса Лаатая, – промелькнула грустная мысль, – по подземельям пришла во дворец, с чёрного хода вышла. Извольте принять полагающиеся почести, ваше высочество".

– Лаат, – спросил её новообретённый муж, когда они вышли из дворца, – вы умеете ездить верхом?

– Н-нет, наверное, я не пробовала, – неуверенно отозвалась Лаатая.

– Жаль, – отозвался он, – это немного задержит наше продвижение, печально, но не фатально, именно на такой случай у нас припасена карета.

И Каридис подвёл её к странной карете, дверца у которой была только с одной стороны. Забравшись вовнутрь, Лаатая обнаружила, что на противоположной стене, на месте второй дверцы был откидной столик, расположенный между сидениями. Девушка с трудом разместила свои юбки на одном из мягких диванчиков, на другой уселись Каридис и тот юноша, что подал ей накидку.

– Можешь снять наарнету, Лаат, – обратился к ней старший после того, как карета тронулась, – здесь только твои мужья.

ГЛАВА 3

Лаатая с облегчением содрала с головы ненавистный мешок, вздохнула полной грудью и, прикрыв глаза, откинулась на мягкие подушки диванчика. Казалось, голова ощутимо звенит от переполнявших её мыслей. Их было так много, что ни одной не удавалось задержаться надолго. Мечтала ли она выйти замуж? Да, конечно. Её фантазии ограничивались маленьким поместьем. Муж, который бы занимался делами этого поместья и охотой. Они бы вежливо встречались за ужином, после которого тихо сидели у горящего камина, обязательно большого, Лаатая постоянно мёрзла в пансионе, муж бы читал какой-нибудь исторический или литературный труд, а она вышивала бы или штопала худое бельишко. Затем, самое волнительное – поцелуй на ночь – и они бы расходились по своим комнатам.

А что предстоит ей теперь? Ужин в обществе семи мужей, один из которых явно младше её, а затем тихий вечер у камина со всеми семью? И семь поцелуев на ночь? Лаатая постаралась незаметно вздохнуть. Тугой корсет сдавливал рёбра, причиняя свою долю неудобств.

– Раздевайтесь! – услышала она и от удивления широко распахнула глаза, с ужасом глядя на мужчину, сказавшего это.

– З-зачем? – удалось выдавить Лаатае.

– Ваши платья – это изощрённые орудия пыток, отныне вы не будете носить эти жуткие удавки, Лаат. Энаиф, достань одежду для диссини, – обратился он к юноше.

Оба мужчины приподнялись с диванчика, на котором они сидели вдвоём и молчаливый Энаиф приподнял сидение и стал доставать оттуда аккуратно сложенную одежду.

– Я помогу вам, поворачивайтесь, – распорядился Каридис.

– Нет! Я сама! – вскрикнула девушка, испуганно прижав к груди руки.

– Хорошо, – не стал спорить мужчина и равнодушно отвернулся к окну.

Лаатая попыталась расстегнуть многочисленные крючки, расположенные на спине, но не смогла справиться и с одним. Энаиф сочувственно глядел на её безуспешные попытки, а затем жестом предложил свою помощь. Сделав ещё несколько не увенчавшихся успехом попыток, девушка, жалобно глянув на своего младшего мужа, повернулась к нему спиной. С его помощью дело быстро сдвинулось с мёртвой точки. Лиф платья, а потом и корсет были расстёгнуты, и Лаатая поняла, какое же это счастье – дышать полной грудью. Она несколько раз облегчённо вдохнула и выдохнула, а затем приняла одежду, протянутую Энаифом, отвернувшись, скинула с плеч лиф и корсет и быстро натянула тунику из странного мягкого волокна, приятно льнущего к телу. С облегчением в предложенном комплекте она обнаружила панталоны, несколько странного фасона, но это были они, столь желанные, прикрывающие бесстыдную наготу ног, панталоны. Лаатая быстро натянула их и наконец-то почувствовала себя одетой. Каридис всё так же отрешённо смотрел в окно, как будто не замечая происходящего в карете.

– Юбка, – шепнул Энаиф и смешно указал бровями на пышную юбку Лаатаи, поверх которой сморщилась туника, – наши одежды не предполагают столь пышных юбок, сними её.

– Но… у меня нет другой, – неуверенно произнесла она.