Королева секретов. Роман об Анне Клевской

На следующее утро, нарядившись таким образом, Анна ждала на берегу; свита стояла у нее за спиной. Королевская барка неторопливо причалила к пристани. И там был Генрих, казавшийся еще более огромным в роскошном костюме из серебряной парчи. Тяжело ступая, он шел к ней по сходням. Анна опустилась на колени, склонила голову, потом почувствовала, как ее накрыла тень могучей фигуры короля. Он взял ее за руки и поднял.

— Анна, моя дражайшая сестра! — приветствовал ее бывший супруг и поцеловал в губы на английский манер.

— Ваше величество, брат, это большая честь, — ответила Анна, вглядываясь в его лицо в поисках малейших признаков стыда, но ничего не увидела.

Она ожидала, что их встреча будет неловкой, проникнутой недоверием, даже чувством вины, однако Генрих находился в кипучем настроении и выглядел гораздо более счастливым, чем когда они виделись в последний раз. Ей следовало знать наперед, что он не будет испытывать смущение в ее обществе. Уверенность в собственной непогрешимости слишком глубоко укоренилась в нем, ему и в голову не приходила мысль о том, что он, возможно, разрушил ее жизнь.

— Вы выглядите очень хорошо, Анна, — сказал Генрих, взял ее за руку и провел через гейтхаус.

— Я собиралась сказать то же самое о вашей милости, — со смехом отозвалась она.

— Целую вечность я не чувствовал себя так хорошо. Отличное платье. Оно вам к лицу.

Это был совсем другой Генрих, вовсе не похожий на супруга Анны. Впервые она поняла, почему, говоря о нем, люди готовы были назвать его, скорее, отличным парнем, чем королем. Если бы он использовал свои чары во время их супружества, она, вероятно, набралась бы уверенности в себе, чтобы выглядеть немного более соблазнительной и завоевать его. Но это не важно. Странно, что теперь, когда она освободилась от него, в ней как будто появилась и эта уверенность.

— Я приказала накрыть обед в своих личных покоях, — сказала Анна, когда они поднимались по лестнице в апартаменты королевы.

Она тщательно продумала, как рассадить гостей, чтобы продемонстрировать свое послушание монаршей воле. Кресло короля стояло в центре стола под балдахином с гербами Англии; гонцы предусмотрительно привезли его заранее. Отдельный стол для нее меньшего размера установили под прямым углом к королевскому и не на помосте, чтобы подчеркнуть: теперь она не пользуется привилегией обедать, сидя рядом с королем.

Генрих ничего не сказал, но Анна заметила, что он окинул комнату оценивающим взглядом. Заняв свое место, он восхищенно посмотрел на вазы с цветами, которые Анна приказала разместить повсюду в зале, на узорчатый каминный экран, который она сама украсила вышивкой, на искрящиеся кубки венецианского стекла и белоснежные скатерти.

— Ей-богу, Анна, вы знаете, как создать уют в доме! — воскликнул Генрих.

— Я не стала бы так утруждаться ради любого гостя, — с улыбкой ответила она.

По кивку Анны вперед вышел слуга, который накинул салфетку на плечи короля, а потом — ей на плечи, другой положил по мягчайшему белому хлебцу рядом с их тяжелыми золотыми тарелками. Она подала сигнал виночерпию.

— М-м-м, — промычал Генрих. — Рейнское? Очень хорошо.

— В Германии, сир, вина изготавливают много столетий, — сказала Анна, пробуя вино. — Да, оно превосходно. — Она улыбнулась виночерпию.

Подали первую смену блюд: шесть подносов с отборной рыбой, украшенной специями и травами. Генрих с охотой принялся за еду, нахваливая стол Анны.

— М-м-м, как это вкусно, — сказал он, смакуя последние кусочки карпа в маринаде.

Король не упоминал ни об аннулировании брака, ни о важнейших событиях прошлой недели, и Анна, разумеется, тоже не собиралась этого делать. Генрих ясно дал понять: этот обед должен положить начало новым отношениям между ними, и ей это, скорее, было по душе. Освободившись от уз брака, оба они явно стали понимать, как на самом деле нравились друг другу.

Когда принесли основное блюдо, Генрих издал радостный возглас, так как это был паштет из оленины. Анна велела приготовить его, зная, что это любимое блюдо короля. Потом Генрих положил им обоим по лучшему куску всех остальных видов мяса, появившихся на столе, махнул слугам, чтобы те удалились, потянулся и взял руку Анны.

— Я рад, что вы довольны постановлением епископов, дорогая сестра. Спасибо за ваше непротивление и рассудительность, дело решилось быстро и к нашей взаимной пользе.

Анна тщательно подбирала слова.

— Для меня это было нелегко, — призналась она, — но я понимала необходимость разбирательства и уверена, что решение вынесено правильно. Со стороны вашей милости было очень мудро питать сомнения. В своем неразумии я даже не представляла, что тут можно обнаружить какое-то упущение.

Генрих пристально вгляделся в нее, потом кивнул:

— Я с самого начала знал, что вы не были моей законной супругой. Я понял это, когда Клеве не смогло предоставить обещанные доказательства, и сказал своему Тайному совету, что совесть не позволит мне довести брачный союз до окончательного завершения, так как чувствовал, что мне нельзя этого делать, раз вы были женой другого мужчины.