Королева секретов. Роман об Анне Клевской

— Что с ней будет? — спросила Анна сэра Уильяма.

— Она останется в Тауэре, и Тавернер тоже, за укрывательство клеветников. Полагаю, их продержат под стражей какое-то время, дабы преподать обоим хороший урок.

Позже в том же месяце явились подтверждения неизменного благоволения короля к Анне: ей были дарованы поместья в Беркшире и Йоркшире. Она задумалась, не являлось ли это компенсацией за то, что Генрих поверил навету? Как же ей повезло! — ликовала она про себя, все еще не в силах поверить, что страшная угроза разоблачения миновала и ей удалось избежать наказания. Анна молилась, чтобы Судьба оказалась такой же благосклонной к Екатерине Говард, о которой ничего не было слышно уже несколько недель.

Придворные обрадовались, когда им сообщили о подарке короля, и, вполне предсказуемо, увидели в этом знак, что он может взять их госпожу назад. Та только улыбнулась про себя. Скоро они поймут, что этому не бывать.

На второй неделе февраля Уаймонд Кэри, как обычно, отправился по делам ко двору, а когда вернулся, не снимая накидки, слегка запыхавшийся вошел к Анне, которая как раз собиралась садиться за ужин, и мрачно сказал:

— Сегодня утром казнили королеву. И леди Рочфорд за содействие измене.

Анна перекрестилась. Хотя она ожидала подобных новостей, все равно ужаснулась. Бедная Екатерина. Да, та вела себя глупо и была неверна, но наказание понесла жестокое, как и леди Рочфорд. Анна не подозревала, что эта женщина, всегда вызывавшая у нее неприязнь, тоже вовлечена в любовные похождения королевы, но такой участи в любом случае не пожелала бы ей.

— Да упокоит Господь их души! — прошептала Анна. — Вы не знаете, как король воспринял это?

— По слухам, он сильно постарел, поседел и пока слышать не хочет о поиске другой королевы, хотя министры умоляют его и всеми силами подталкивают к новой женитьбе. Говорят, он стал очень тучным и толстеет день ото дня, тем не менее многие считают, что король недолго останется холостым, так как испытывает сильное желание иметь больше детей.

— Без сомнения, найдутся люди, которые начнут спекулировать на тему, что меня могут вернуть на прежнее место, — со вздохом проговорила Анна.

— Конечно, но пока нет никаких признаков этого.

Явился паж.

— Мадам, пришло письмо от доктора Харста. — Он с поклоном передал ей пакет.

— Спасибо, что сообщили мне новости, мистер Кэри, хотя и неприятные для меня, — сказала Анна, надеясь, что он поймет намек и удалится, дав ей возможность вскрыть письмо.

Кэри устремил на него пристальный взгляд.

— Надеюсь, позже я увижу его, мадам.

Не будь Анна так шокирована известием о смерти Екатерины Говард, она дала бы ему язвительный ответ, но сейчас не стала.

Сев за стол, Анна сломала печать. Никаких вестей от Харста она не ждала, а значит, в его послании содержалось нечто крайне важное. Читая о надеждах посла на ее примирение с королем, Анна удивленно приподняла брови. Харст получил множество писем от германских принцев с заверениями, что они уговаривают Генриха восстановить ее на прежнем месте, и он, Харст, ждет только сообщения от месье де Марильяка, что король Франциск тоже поддерживает эту идею, прежде чем передаст их королю. С неким ликованием Харст добавлял, что месье Шапюи сильно тревожит перспектива вступления Англии в союз с Францией и Клеве одновременно.

Добрый доктор строил воздушные замки. Честно говоря, Анне хотелось, чтобы ее оставили в покое. Она не желала возвращаться на королевский трон, особенно после того, что случилось с Екатериной Говард, или становиться вновь женой раньше времени постаревшего мужчины, не отличавшегося крепким здоровьем, хотя и была привязана к Генриху. Кому нужна корона такой ценой!

В середине марта Анна заболела. Началось все с простого озноба, но вскоре ей пришлось лечь в постель: появились рвота, головная боль, горечь во рту, приступы болезненного сердцебиения и мучительная жажда. Странно, но на следующий день она чувствовала себя уже достаточно хорошо, чтобы встать с постели, однако через два дня те же симптомы вернулись.

— Это трехдневная малярия, миледи, — заявил доктор Сефер, поднимая вверх мензурку и разглядывая мочу пациентки. — Ее называют так, потому что она протекает трехдневными циклами. Мне говорили, эта болезнь обычна для южных областей Англии.

— Какая жалость! — простонала Анна, измученная до того, что у нее едва хватало сил дойти до уборной.

— Отдыхайте и держите себя в тепле, мадам. Все пройдет через несколько дней.

— Еще не скоро. — Больная слабо улыбнулась.

Доктор Сефер повернулся к матушке Лёве:

— Накройте поплотнее ее высочество, пусть она пропотеет, и обильно поите поссетом через гусиное перо, если у вас оно есть.

— Есть. — Матушка Лёве кивнула. — А что такое поссет?

— Горячее молоко, в равных частях смешанное с элем. Первейшее средство от лихорадок.

— Хорошо, доктор, — ответила няня и торопливо подошла к окну, чтобы достать из сундука несколько одеял.