Королева сыска

Ты не будешь спорить, Василий, что такое уж бывало на нашем с тобой веку, когда сначала гражданин "заказывал" киллеру кого-то, а потом его самого "заказывали" тому же наемному убийце? - Подполковник спорить не стал. - Это все, Василий, а дальше - нюх. Милицейское чутье. Будешь оспаривать, что оно у меня есть?

- Не буду. И все равно не вижу, какую выгоду из этого можно извлечь. Ну, один и тот же киллер, ну и что?

"Действительно, ну И что?" - согласился с вопросом начальника внимательно слушавший Виктор.

- Мафия-то одна и та же, - удовлетворила любопытство коллеги Юмашева. - Киллер, значит, у нее свой, домашний. Его услугами пользовались, пользуются и избавляться от него после убийства Марьева не стали. Наемник наш ходит вокруг да около этой мафии. Значит, его можно вычислить и достать.

- И доказать причастность? - уточнил Григорцев, скептически хмыкнув и покачав головой. - Работы на год. Для ударной бригады сыщиков. Свободных ото всего остального.

- Год не прошу, - серьезно сказала Гюрза. - Неделю.

- Неделю, - повторил вслед за ней начальник отделения. - Даю неделю. Эх, даже десять дней могу. Если увязнете - значит, увязли. Но учти, Гуля, даю только из любви к тебе.

Виктору показалось, что Василий Данилович произнес "из любви" не совсем уж нейтральным голосом. Похоже, что начальник и сам что-то такое почувствовал, потому что поспешил добавить:

- Из любви к нашей боевой молодости. Ладно уж... Тогда по молодости за считанные дни, бывало, и не такие чудеса творили...

5.12.99, день

"Это называется - пока жареный петух куда-то не клюнет", неодобрительно покачал головой Виктор, однако улыбку сдержал и подчинился требованию охранника: раскрыл краснокожее удостоверение, дабы тот смог сопоставить фотографию с оригиналом и убедиться в их идентичности. Охранник сопоставил и убедился, после чего раскрыл дверцу в металлических воротах и отступил на шаг.

Его напарник стоял возле будки по правую руку.

Курил. Оба стража были в серых полушубках с надетыми поверх бронежилетами и при автоматах: оба скучали неимоверно, до зевоты, однако виду не подавали. Хотя, конечно, поговорка насчет жареного петуха и им приходила в голову - по десять раз на дню.

Виктор спрятал удостоверение во внутренний карман куртки и мимо стоянки, где сиротливо мерзли два "вольвешника" - остальные обитатели дома уже разъехались по своим воскресным делам, - по ухоженной дорожке двинулся к парадному серого здания. И ведь не скажешь, что тут меньше месяца назад застрелили четверых человек.

Здесь он уже был дважды - первый раз в составе группы, занимающейся осмотром места происшествия, и второй - когда вместе со следаком снимал показания с жены Марьева. Пардон, с вдовы. И не было тогда ни бдительных автоматчиков в количестве двух стволов, ни телекамер слежения над воротами, ни наверняка еще каких-нибудь новомодных штучек, которых Виктор пока не заметил, а был лишь бедолага сержантик вот в той будке, напоровшийся на пулю киллера...

Виктор взялся за манерную изогнутую ручку и потянул на себя: массивная дверь с витражным матовым стеклом величественно скрипнула и отворилась. Оказалось, что спрятать удостоверение он поспешил, поскольку в стеклянной кабинке перед лестницей обнаружился еще один страж - мосластый, упитанный сержант лет сорока в форме с иголочки, обстоятельно расположившийся перед экранами трех мониторов, двух телефонов и одной толстой разлинованной тетради, напоминающей гроссбух. Ни будки, ни охранника раньше тоже не наблюдалось. Да уж, насильственная смерть высокопоставленного жильца навела шухер на соседей и домоправителей, считавших свою крепость неприступной. Только вот поздновато спохватились, когда петух уже клюнул.

Пришлось показывать ксиву и этому привратнику. Но этим проверка не закончилась.

- Вы к кому? - сдвинул брови сержант. Корочка уголовного розыска на него впечатления не произвела.

- К Марьевым, - по возможности спокойно доложился Беляев.

Служака поднял трубку одного из телефонов, отстукал трехзначный номер и сообщил, глядя на Виктора:

- Ирина Владимировна, к вам посетитель. Из уголовного розыска. Лейтенант Беляков. Слушаюсь, - он положил трубку и сказал:

- Третий этаж, квартира шесть. Покажите еще раз удостоверение, пожалуйста.

В душе закипая, как чайник, Виктор опять достал ксиву. Сержант аккуратно переписал номер в тетрадь, оказавшуюся журналом регистрации посетителей, и только после этого великодушно разрешил:

- Проходите.

Виктор прикусил язык, чтобы не брякнуть:

"Мой дом - моя крепость". "В конце концов, у него своя служба, у меня своя". Не торопясь, поднялся по широкой, до блеска вылизанной лестнице и ткнул в кнопку звонка справа от двери с медной табличкой "6". За дверью почти сразу же заклацал замок, и перед Беляковым предстала безутешная вдова...