Королева сыска

Гюрза пожала плечами.

- А ничего теперь. Все сестры получили кто по ушам, кто по серьгам: киллер сидит, стукач взят с поличным, ты идешь на повышение... Или ты чем-то недоволен?

Виктор замялся.

- Нет, но... Как-то уж слишком обыкновенно все закончилось. Спокойненько, что ли...

Гюрза усмехнулась:

- Ну да, в детективах положен ударный финал.

Противостояние главного героя и главного злодея, стрельба, напряг, апофеоз, хеппи-энд. А реальная жизнь, Витя, немного другая. Да и не люблю я стрельбы, ты же знаешь... Давай-ка на Тверскую, у меня еще работа. Или мы больше не партнеры и я должна пешком добираться?

Виктор хмыкнул, прикидывая, как помедленнее добраться до цитадели защитников нравственности в этом городе (отсюда-то было рукой подать), и спросил о своем:

- А как же Осман? Пусть гуляет на свободе?

- Тут я мимо кассы, - не задумываясь, ответила Гюрза. - На это есть угонный отдел, убойный отдел, УБЭП, РУОП, наконец. Они пусть и занимаются. Я свою работу сделала. И потом, ну посажу я его, а завтра другой Осман на его месте окажется. Это система, а против системы - сам знаешь. Да ты не расстраивайся. Такие люди долго не живут и прекрасно знают о том, что их ждет. Скажем, ублюдок этот, Дерендеев, заложит, или киллера раскрутят на заказчика Марьева, или по тюремной почте до паханов дойдет, кто Зверька завалил. А может, ты Османа дожмешь, кто знает? Так что на сей счет не переживай.

- А как же вы?

- А что я?

- Ну, вы ведь всю эту схему придумали, а я был так, на подхвате...

Действительно, что оставалось ей? Оборвавшийся роман с Волковым, дальнейшая рутина в полиции нравов - и одиночество... Да, конечно, правосудие свершилось, и ублюдок, из-за которого она попала в опалу, разоблачен, но вот законного чувства свершившейся мести она не испытывала, потому как мстительности была лишена напрочь...

И все же Гюрза вышла победительницей, хотя бы в своих собственных глазах, а это немало. Каждый получил свое. В самом деле, все сестры при серьгах. А она серьги никогда не носила. Есть и другие украшения, более ценные, нежели ордена и почетные грамоты... Пистолет, к примеру.

- Не прибедняйся, - бросила она. - Ты учился работать. И надеюсь, кое-чему я тебя научила.

Может, что и запомнил. Вот и вся моя награда. Если будешь работать, как я, - значит, не зря учила.

Сам знаешь: старики уходят, а смену готовить некому.

- Разве вы теперь на Литейный не вернетесь?

Ведь ясно же, что вас ушли незаконно...

- Да на хрен мне этот Литейный сдался, - отмахнулась Гюрза. - Ты так и не понял, Витя: меня слил не этот мудак Дерендеев, меня вся система попыталась свалить, и я не хочу в нее возвращаться. Нет, на "земле" спокойнее. И интереснее.

- Давайте я машину где-нибудь оставлю, - неожиданно для самого себя предложил Виктор и почувствовал, как сволочные уши вновь наливаются багрянцем. - И мы отметим завершение работы по-людски, а?

- Выпить предлагаешь? - задумчиво протянула Гюрза.

- А хотя бы и выпить. Коньячку. Угощаю. Должен же я отблагодарить вас за помощь.

- Естественно, угощаешь! Стану я еще коньяк за свой счет покупать... Но отметить - это требует обдумывания...

- Я знаю один милый кабачок неподалеку, - продолжал развивать наступление Беляков. - "Снегурочка" называется. Помните?

- Н-нет. И что там?

Беляков ответил весело:

- А там месяц назад познакомились один зеленый опер и одна женщина со змеиным прозвищем.

- А! - рассмеялась Гюрза. - Где зеленый опер на коленях умолял старую даму помочь ему в расследовании?

- И таки умолил! - засмеялся Виктор вместе с ней. - Ведь правильно сделал, а? И теперь готов снова встать на колени - в знак благодарности!

- А что? Мужчина на коленях - это мне нравится.

- Значит, едем?

- Валяй!

Слякотный город не слышал, как за поднятыми стеклами старенькой "шестерки" смеются два человека. Не влюбленные, не брат и сестра, не двое лучших друзей. Просто те, кто сегодня вместе хорошо сделали свое дело.