Королева Виктория

«После болезни Джорджи на нас посыпались все несчастья!» — писала королева Вики. Она только что узнала, что у Людвига Гессенского случился инсульт. 13 марта ее зять умер: «Милый, старый Дармштадт, прекрасный дворец и дивные прогулки; мой дорогой Людвиг возил меня всюду, где, как ему казалось, мне должно понравиться, он сидел либо рядом со мной, либо правил каретой, запряженной четверкой лошадей, он так любил это делать; и еще эти чудесные застолья в кругу семьи по вечерам и т. д., сколько же удовольствия, сколько удовольствия...»

Ее поездка на Лазурный Берег была запланирована на следующую неделю. Королева не стала переносить ее. Ей хотелось погреться на солнышке, и она уехала на юг с Беатрисой и Патрицией Коннаутской, дочерью Артура. Из-за траура на всем протяжении пути на окнах ее поезда были опущены шторки. «Индийцы привлекали к себе всеобщее внимание. Они были одеты в удлиненные туники гранатового цвета, расшитые золотом, на груди у каждого сияла вышитая императорская корона, над которой переплетались буквы V.I.R. [135]. Панталоны и пояса на них были белыми, а тюрбаны светло-желтыми», — писал корреспондент «Фигаро».

Она поселилась в четырех километрах от Йера, в Костебеле, давно облюбованном англичанами, у которых там была даже своя англиканская церковь. Гостиница оказалась скромной, но с просторными комнатами и полами, устланными ковром в красно-коричневых тонах, это была «ее любимая расцветка», как уверял журналист «Фигаро». Медные кровати англичане привезли с собой из Виндзорского дворца, а соседний Йер предоставил в распоряжение королевы свои сады и парки: «Самым большим из них был филиал Ботанического сада Булонского леса. Там разводили комнатные растения и выращивали раннюю клубнику, которую поставляли в Париж». Восемь лошадей и ослик Жако уже поджидали свою венценосную хозяйку.

Виктория отменила все официальные мероприятия. Артур с женой Луизхен остановился по соседству от матери в гостинице «Альбион». Генрих Баттенбергский вскоре должен был прибыть туда на своей яхте «Роксана». Апартаменты Беатрисы, в которых помимо всего прочего был и музыкальный салон с полным набором музыкальных инструментов, располагались под апартаментами Виктории.

Покидая морское побережье, королева нанесла визит лорду Солсбери в его замке «Бастида», расположенном в Болье. Ее поезд повез ее в Германию, где она собиралась посетить Дармштадт и, главное, напомнить Эрни, новому великому герцогу Гессенскому, о «его обязанностях». Обожавший живопись и поэзию Эрни, получивший прозвище «Красный герцог», как и его старшая сестра, отличался прогрессивными взглядами. Его бабушка считала, что в двадцать четыре года внуку пора жениться. Жена поможет ему справиться с ролью монарха. А в жены королева прочила ему его двоюродную сестру Даки, дочь Аффи.

В Англии либералы набирали очки. В свои восемьдесят три года Гладстон был популярен как никогда прежде. Даже за границей «Great Old Man» (Великий старец), или сокращенно G.O.M., снискал восторженное отношение к себе журналистов. Новые выборы должны были состояться в июле, и, увы, на сей раз тоже избирательная кампания либералов велась с большим размахом, с частыми и многолюдными митингами. В Эдинбурге Роузбери произнес речь, которую королева сочла «почти коммунистической».

В результате случилось худшее из того, что можно было представить себе. После череды потерь близких ей людей Виктории вновь пришлось ставить во главе правительства своего злейшего врага. Но на этот раз она уполномочила Понсонби передать ему, что она будет «решительно отстаивать все, что касается чести, достоинства и безопасности обширной империи, которая ей доверена и которую она намерена передать в целости и сохранности своим детям и детям своих детей». И добавила, что она собирается сменить премьер-министра, но не политический курс. В своем дневнике она записала: «Мне кажется, это вина нашей несовершенной конституции, хотя она и признана за образец во всем мире, что я должна расстаться с прекрасным правительством, каким было правительство лорда Солсбери, хотя никаких жизненно важных показаний к этому нет, как нет и никаких особых причин, кроме результатов выборов». Она не видела в этом никакого противоречия. Виг Мельбурн проводил в жизнь консервативную политику. Пальмерстон начинал свою карьеру, будучи членом партии тори, а затем стал либералом. Пиль был лидером тори, когда боролся за введение свободной торговли. А хамелеон Дизраэли вообще множество раз менял свои позиции.

Гладстон же, увы, не собирался отказываться от своей программы: гомруль для Ирландии и реорганизация палаты лордов, не желавшей принимать этот закон.