Королева Виктория

Но поскольку этого не произошло, буквально через два дня на королеву вновь подняли руку, хотя в этот раз покушение было крайне несерьезным и никакой реальной угрозы для жизни королевы не представляло. Преступником оказался несчастного вида Джон Уильям Бин, рост которого не достигал и четырех футов. Он выстрелил в королеву, однако выстрела фактически не получилось, так как его старый револьвер был заряжен скорее табачной пылью и измельченными кусками бумаги, чем оружейным порохом. В результате он был осужден на восемнадцать месяцев тюремного заключения и благополучно вышел на свободу после отбытия срока наказания.

Не было опасным для королевы и покушение на ее жизнь, состоявшееся 19 мая 1849 г., когда безработный и к тому же неуравновешенный в психическом плане ирландец Уильям Гамильтон, позаимствовав у своей хозяйки револьвер, попытался выстрелить в карету королевы, когда та проезжала по Конститьюшн-Хилл. Однако поскольку он забыл зарядить оружие перед употреблением, а также ввиду его совершенно очевидного помешательства снова не было никакой проблемы с наказанием преступника. Его приговорили к семилетней высылке из страны. После этого, четвертого по счету, покушения на жизнь королевы и ее восшествия на трон лорд Шефтсбери записал в своем дневнике: «Распутный Георг IV прожил жизнь отъявленного негодяя и сумасброда, но без каких бы то ни было попыток отнять ее у него. А эта мягкая и весьма добродетельная женщина уже четвертый раз за свой короткий срок правления становится объектом посягательства со стороны маньяков».

Не успела напуганная нападением Гамильтона королева успокоиться, как произошло новое покушение. В июле следующего года королева отправилась в Кембридж-Хаус навестить своего дядюшку Адольфуса, который неожиданно приболел и нуждался в моральной поддержке. Помимо самой королевы в карете находились принц Уэльский, принц Альфред, принцесса Алиса и Фани Джоселин — одна из самых любимых фрейлин королевы. А карету ее сопровождал один-единственный конюший, который отстал от экипажа в тот момент, когда он проезжал через узкую арку ворот. В этот момент из собравшейся на тротуаре толпы зевак вышел смертельно бледный молодой человек с белокурыми волосами и нанес королеве тяжелым медным наконечником массивной трости сильный удар по голове. Королева повалилась на сиденье кареты. Девятилетний принц Уэльский мгновенно стал пунцовым от охватившего его страха, Фани Джоселин громко закричала и бросилась к королеве, а остальные просто замерли от испуга и неожиданности. Минуту спустя королева пришла в себя и даже попыталась подняться, постоянно повторяя как заклинание: «Ничего страшного, со мной все в порядке!» Затем она обратилась к столпившимся на тротуаре людям и попросила, чтобы они не растерзали покушавшегося на ее жизнь преступника. Позже выяснилось, что это был Роберт Пэйт, сумасшедший молодой лейтенант 10-го гусарского полка, недавно вышедший в отставку по состоянию здоровья. Любопытно, что он был сыном весьма уважаемого шерифа Кембриджа. Королева была в шоке.

«Конечно, это ужасно, это просто чудовищно, — отметила королева в дневнике, — что я, беззащитная молодая женщина (тридцати одного года от роду), окруженная своими детьми, оказалась подвергнутой столь наглому и ничем не оправданному нападению. А самое ужасное заключается в том, что я теперь просто боюсь выходить из дому и садиться в карету. Когда мужчина бьет женщину — это ужасно само по себе, но когда мужчина наносит удар королеве, это ужасно вдвойне. Как и многие другие, я полагаю, что подобное нападение является более тяжким преступлением, чем любой выстрел из револьвера. Что тоже, конечно, плохо, но хоть как-то поддается объяснению. А сейчас мне просто страшно покидать свой дом и каждый раз волноваться при виде любого приближающегося к моей карете человека».

Однако камергер королевы лорд Хардвик выразил совершенно неожиданное предположение, что эти покушения на» королеву являются своеобразным проявлением всенародной любви и всеобщего почитания. Впрочем, аналогичное мнение не раз высказывала и сама королева, когда говорила, что никакая опасность не стоит того, чтобы отказаться от публичных выступлений и появления на публике без специальных мер предосторожности.