Королева войны

Шумные поминки на открытом воздухе затянулись до поздней ночи. Собравшиеся ели и пили, заводили новые знакомства и возобновляли старые. Дом, которым завладели дамы дартанских Домов, гудел от сплетен. За столами, где с наступлением ночи остались в основном одни мужчины, строились предположения одно неожиданнее другого. Женщины в Доме говорили о скандале вокруг княгини-невольницы. Мужчины за столом вели разговор о ее войске. Женщины терялись в догадках, кто такая на самом деле госпожа Сей Айе; в Дартане с некоторых пор ходили слухи, привезенные из пущи купцами и прочими путешественниками, — вести о внебрачной дочери старого князя Левина с легкостью пробивали дорогу к нужным ушам. Мужчины с кубками и бокалами в руках подсчитывали, сколько стоят доспехи присланных на похороны рыцарей — чего они стоят в золоте, а чего на войне. Женщины говорили о платье присланной из Сей Айе Жемчужины Дома, а также о самой Жемчужине, соглашаясь, что ценность представляет в лучшем случае платье. Мужчины говорили только о Жемчужине, с ходу соглашаясь, что платье тут совершенно лишнее. Солдаты в лагере обменивались невероятными историями о запланированном уже на завтра военном походе на пущу. Вездесущие невольники гадали, улучшится их судьба или наоборот.

Но для К. Б. И. Эневена нигде не было места.

Похороны подходили к концу. Отец убитого юноши — уже не магнат, не рыцарь и даже не хозяин, ибо повсюду обходились без него, — сидел в пустой комнате, в доме, гудевшем от сплетен чужих женщин, и пил вино. Рядом с ним не было матери Денетта, горе которой велело бы ему забыть о собственном. Не было дочерей или других сыновей, поскольку Денетт был единственным ребенком Эневена. Не было родных братьев и сестер, поскольку младшие не могли приехать с другого конца Дартана, а старшие братья из Роллайны хоть и явились на похороны, но не пожелали обнять человека, которого считали похитителем родовых инициалов и который теперь позволил стоять в почетном карауле слугам убийцы; брат ждал первых слушаний, а затем решения по делу, с которым он выступил против невольницы. И второго процесса, против похитителя родовой крови. Постаревший за траурную неделю рыцарь читал два письма, одно короткое, а второе незаконченное — единственные письма, которые за всю свою жизнь написал ему сын. Наконец он встал и пошел искать Ранезена.

Отряд мчащихся куда-то всадников пронесся через луг, между домом и широко расставленными столами, потом ворвался в лагерь, едва не растоптав нескольких солдат, и скрылся во мраке ночи. Никто не знал, куда поехали люди в плащах цветов Дома К. Б. И., внимание привлек лишь возглавлявший их всадник, который мог заставить коня брать невероятные препятствия. Какое-то время все обсуждали эту загадочную гонку, потом вернулись к более интересным темам. До тех пор, пока вдали не вспыхнуло зарево.

Его благородие Эневен во главе своих солдат выгонял крестьян из хижин и сжигал уже ненужные деревни похороненного сына.

24

Дартанские обладатели знаменитых фамилий разъехались по своим владениям. Многие воспользовались случаем, чтобы немного развлечься в Роллайне.

Дом Эневена стоял пустой и тихий.

Он стоял пустой и тихий уже почти два месяца, с того самого дня, когда Денетт уехал в Сей Айе. Но еще недавно вместо Денетта комнаты заполняли планы и надежды, с ним связанные. Прекрасное прошлое… Состояние, положение… Старокняжеская корона. Его княжеское высочество Денетт, господин Сей Айе.

Теперь в доме не было никого — и ничего.

Присланная госпожой пущи перепуганная и дикая Жемчужина, вполне соответствовавшая представлениям о новых порядках в Добром Знаке, возможно, была не столь глупа, какой казалась (а иначе она никак не могла бы стать Жемчужиной), но суровая госпожа, которой она принадлежала, нагнала на нее немало страху. Его благородие Эневен со смешанными чувствами боли, жалости и отвращения выслушал рассказ об убийстве своего сына. Даже на мгновение ему не пришло в голову обвинять в чем-либо несчастную, которая, сопровождая Денетта во время вечерней прогулки, едва сама не рассталась с жизнью, — что могла сделать драгоценность, которую учили чему угодно, только не драться, против убийц, сумевших прикончить телохранительницу, обученного гвардейца, а под конец и молодого рыцаря? Невольники должны были служить верой и правдой, но К. Б. И. Эневен не был каким-то чудовищем, готовым купаться в крови. Он лишь удивлялся тому, что княгиня прислала ему это перепуганное и ожидающее суровой кары существо, хотя и оценил ее жест, поскольку Жемчужина была последней, кто видел его сына живым.

В пустой комнате пустого дома, с пустотой в сердце, его благородие Эневен в очередной раз разворачивал письма, присланные княгиней Эзеной. Первое, короткое, было подписано командиром ее войска — солдатом и рыцарем, имя которого хорошо было известно в Дартане.

М. Б. Йокес писал: