Королева восстанет

Я потратила неоправданно много времени на одевание и чистку зубов. Но когда наконец отважилась выйти из ванной, поняла, что спальня по-прежнему пуста. Ни следа Бенедикта. Правда, в гостиной горел свет.

В нерешительности застыв на пороге, я намеренно слишком громко хлопнула дверью. Варианты дальнейших действий у меня не самые вдохновляющие. Либо без спросу лечь на его кровать, либо отправиться на поиски Бенедикта. Хотя, если честно, я даже рада пару минут побыть одной.

Наверное, он испытывал то же самое. Скорее всего, его вообще нет в покоях, и он ляжет только после того, как я усну. Впрочем, это будет не менее странно, чем если мы сразу ляжем в одну постель. Возможно, мне стоило просто поспать на полу. Вот вам и решение проблемы, не так ли?

Мои размышления прервал скрип стула. Из гостиной донеслись приближающиеся шаги, и в дверях возник Бенедикт. Воздух в комнате мгновенно стал более разреженным, а я сглотнула, борясь с неожиданно сжавшимся горлом.

Очевидно, он воспользовался другой ванной, чтобы подготовиться ко сну. На нем свободные темные хлопковые штаны, которые слишком хорошо мне знакомы, вот только на этот раз, вопреки обыкновению, он надел сверху рубашку. Похоже, сегодня даже собственные привычки, связанные со сном, вызывали у него дискомфорт. Влажные после душа волосы пробудили во мне желание отвести их с его лба. Однако мрачный взгляд был темнее летней ночи за окном. Этот взгляд бегло пробежался сверху вниз по моему телу, после чего король кивнул в сторону кровати.

– Ты будешь спать здесь, – заявил он.

Меня охватила дрожь.

– А ты? – не удержалась я.

– На диване. – Бенедикт отвернулся, будто этим все сказано, и для него, видимо, так и есть. Зато у меня на языке, напротив, крутилась тысяча слов, одно болезненнее другого.

– На диване могла бы поспать я, – тихо предложила я и тут же мысленно себя за это обругала. Из всех тем, которые можно и даже нужно обсудить, я выбрала именно эту.

– Нет. – По тону Бенедикта слышно, что этот вопрос не подлежит обсуждению. Вот только непонятно почему. Почему его волнует мое удобство? Если он так сильно меня ненавидел, то на мою спину ему должно быть плевать.

– Почему нет? – осторожно спросила я.

Оглянувшись, он посмотрел на меня – взгляд так же холоден, как и голос.

– Потому что я тебе не доверяю, – отрезал вампир.

Краем глаза я видела, как он стискивал руки в кулаки, а потом медленно их разжимал. Только задержав внимание на этом движении, я заметила в его ладони ключ.

Сердце пропустило удар. И внезапно его слова обрели смысл.

– Посадишь меня под замо́к? – сделала вывод я.

Выражение лица Бенедикта осталось жестким.

– Я никогда и не утверждал, что ты свободна. По крайней мере в твоей новой камере есть огромная кровать и ванная комната. Поблагодарить меня можешь потом.

– Очень смешно, – пробормотала я, и глаза опять наполнились слезами.

– А ты видишь, чтобы я смеялся? – парировал он. – Радуйся, что никто еще не копает тебе могилу. Спокойной ночи.

Затем с совершенно невозмутимым видом закрыл за собой дверь и запер ее снаружи.

Пару секунд я стояла неподвижно, уставившись на замочную скважину. С огромным комком в горле вслушивалась в звуки с противоположной стороны. Без понятия, чего я ожидала. Возможно, того, что Бенедикт вернется. Что откроет дверь и извинится. Что поверит мне. Простит меня. Того, что последние несколько дней окажутся всего лишь кошмарным сном, мы заснем в обнимку, а утром к нам в покои, напевая что-то себе под нос, войдет Лира.

Однако ничего подобного не произойдет.

У меня подогнулись колени. Я с трудом заставила себя выключить свет и доковылять до кровати. А там свернулась калачиком и зарылась лицом в подушку.

От нее пахло Бенедиктом.

И его родной аромат прорвал последнюю дамбу у меня внутри. А ведь я должна быть сильной. Возможно, сильнее, чем когда-либо. Должна сделать все, что в моих силах, чтобы исправить ситуацию. Не только то, в чем виновата сама, но и поступки своей семьи. Лире не должны причинить вреда. Люди в городе должны быть в безопасности. Красный Дождь не должен стать еще могущественнее, чем прежде.

Все это потребует от меня больше, чем я могла дать. Тем не менее я готова заплатить эту цену. Потому что если я сейчас еще и способна принять какое-то решение, то оно определенно прозвучит так: «Я буду бороться». Я сделаю все от меня зависящее, чтобы исправить свои ошибки.

Но не сегодня ночью.

Сегодня ночью я буду плакать и тонуть в жалости к себе. Буду ненавидеть сама себя и еще немножко своего брата. Буду скорбеть по всему, что потеряла из-за него, и наблюдать, как часть меня мучительно умирает.

БЕНЕДИКТ

Я не справился.

Как мужчина. Как брат. Как король. Во всех отношениях.