Королева Жанна. Книги 4-5

«Аврэму Чемию, рабу рабов Божьих, весьма спешно.

Искренне уважая Ваше Высокопреосвященство, что, надеюсь, было неоднократно доказано мною на деле, извещаю: мы рассчитываем держать Иезавель в наших руках уже 10 июля. Преданный Иосиф».

— Это его подлинная рука, — прошептал Алеандро. — А сегодня у нас первое…

— Ценная бумажка, — жестко сказал Макгирт. — Спрячьте ее, Алеандро, это его смертный приговор. Вы были правы. Мы немедля бросаем все: обоз, пушки и девок. Единственное, что нам нужно, — это сменные лошади. Мы должны лететь, как птицы.

Алеандро бурей ворвался в лагерь капитана Матамора. Чемианцы были порублены в капусту. Батальон задержался только затем, чтобы собрать всех лошадей, какие были, поджечь лагерь и взорвать пороховые бочки. В полдень они бешено поскакали на юго-запад, в обход города Ксанта.

В полдень же капитан Дикнет предпринял атаку деревни, в которой остался обоз капитана Бразе. Артиллеристы успели выпустить в доктринеров несколько ядер, но были перебиты озверевшими Христовыми воинами.

Только в самой деревне обнаружилось, что самого батальона уже нет, он ушел вперед. Шевалье Азнак помчался вдогонку, едва попрощавшись с капитаном Дикнетом. Тот принялся осматривать задешево доставшиеся ему пушки, фуры с хлебом и другое военное имущество, не слишком заботясь о преследовании противника.

— Капитан! Что будем делать с их «бабьим батальоном»?

Несчастные девицы, согнанные во двор трактира, с ужасом смотрели, как их командир, веселый Hurenweibel, крутится в петле на воротах. Они приготовились к самому худшему. Несколько чернорясников стояли вокруг с наведенными на них аркебузами на сошках. Мерзко дымили зажженные фитили.

Наконец с улицы, задев гребнем каски за мертвые ноги фельдфебеля, подошел огромный страшный бородач и с ним — изможденный, суровый священник, перепоясанный мечом.

— Ну что, девки? — громыхнул бородач — Мы пленных не берем. Вешать вас? — так ведь веревок не напасешься. Лучше я сожгу вас всех в амбаре, а?!

Священник остановил его.

— Не надо пугать их, брат мой капитан. На колени, блудницы! — Толпа девиц разом осела, опустилась. — Падшие женщины! Не бойтесь. Мы не людоеды. Прегрешения ваши велики, но отец наш кардинал многомилостив и дарует вам жизнь. Вас разошлют по бегинажам [69], где вы трудом и покаянием искупите ваши грехи.

За Ксантом батальон начал таять солдаты, набранные зимой в Марве, дезертировали поодиночке и группами Третьего июля, перед вечером, Макгирт сказал:

— Нас осталось не более четырехсот. Но нет худа без добра оставшиеся не предадут в решительный момент.

По его предложению они оставили демерльскую дорогу и свернули на Йестер. Здесь путь был свободен, и они скакали, озабоченные только тем, как бы сберечь лошадей. В каждой деревне они меняли лошадей, насколько это было возможно, и уезжали, провожаемые проклятиями крестьян.

Четвертого они вступили в большие острадские леса.

Дорога втекала в теснину между крутыми откосами. На одном из них, скрытые снизу ветвями и листвой, стояли несколько человек самого неприятного вида и рассматривали колонну батальона. Шевалье Азнак указывал пальцем на капитана Бразе:

— Хорошенько запомните этого человека. Он должен дойти живым до самого Аскалера. Берегите его. — Убийцы невольно заулыбались. — Я знаю, ваше ремесло — поступать как раз наоборот, но, в конце концов, не все ли равно, за что я плачу вам деньги?

Он поманил одного из убийц.

— Они идут на Йестер, значит, Гантро им не миновать. Скачите туда, Фолиа, пусть их там встретят музыкой и танцами.

Глава LIX ДВА ЧАСА

Motto:

Здесь мы умрем, я это знаю верно.
Подлец — кто жизнь уступит за бесценок.

Песнь о Роланде

Отослав Анхелу, Жанна всю ночь мучилась кошмарами: ей снились огромные голубые банты на брусничных колетах. Это было пострашнее красной гадины. Она кое-как дождалась утра. Как только стало достаточно светло, она велела Эльвире отыскать шевалье Мазелера — это имя она твердила себе всю ночь, — сама же, неодетая, прошла в кабинет и написала:

«Давид, муж мой, ты должен быть около меня. Приезжай ко мне как можно скорее. Подписано».

Доверенный секретарь Гроненальдо уже стоял перед ней, готовый на все. Жанна запечатала записку.

— Шевалье, летите в Лимбар, как ангел света. Передайте это маркизу Плеазанту из рук в руки. Помните, вы едете за графским титулом.

Но Алеандро, видимо, читал ее мысли на расстоянии. Не прошло и двух часов — она едва успела одеться, — как прибыл курьер из Марвы. Письмо Алеандро было донельзя лаконично:

«Лечу к тебе. Давид».

Стало легче, ночные страхи отошли. А перед вечером, в условленный срок, явился и сержант Келем с письмом от Анхелы.