Королевна

Сокол сразу прыгнул на руку юноши, в клюве у него что-то было.

– Ну и напугал же ты меня, дружище, больше не делай так, ладно?

В клюве был ароматный лепесток алой розы. И все.

Но этого было достаточно, чтобы Ромэн понял: ночью все было реально. Ая – реальна. Сокол – не просто птица, он способен летать сквозь другие миры, если сказанное Королевной правда (в чем теперь не смел сомневаться юноша). Он, не стыдясь своих чувств, заплясал рядом с птичником, прижался щекой к прохладным перьям друга и готов был закричать о своем счастье.

– Но значит, это не ты сам улетел от нее ночью, – чуть остыв, произнес Ромэн, всматриваясь в желтые умные глаза птицы.

– Может, она сама прогнала нас прочь?.. Мы вернулись на рассвете, выходит, она знала, что нам пора? Хм, а что было бы, если б мы задержались еще дольше?..

Но сокол лишь смотрел немигающим взглядом на своего хозяина и не мог ответить на вопросы, которые так терзали парня.

– Ладно, отдыхай, друг.

Едва сокол залетел в свою клетку – тут же уснул, мгновенно.

– Устал, бедняга, – прошептал парень, прижимая к сердцу лепесток. Закрыв птичник, он внимательно исследовал замки и ключи, все было на месте. Но ему все равно придется отвечать на вопрос матери, она не спроста спрашивала.

– Значит, нас не было дома, – вслух произнес Ромэн.

Тем временем, леди Плэмери, подождав сына еще десять минут, отправилась в свою комнату. Сокол не давал ей покоя. Пока его не было, сын вел себя прекрасно, он был общительным и вежливым, не убегал от гостей, не прятался, никогда не лгал и не юлил. Что-то происходило с ним, и связано это с птицей. Но мать не могла ни с кем поделиться своими опасениями: муж давно был не в счет, старик, последнее время все чаще недовольный и брюзжащий, помешанный на идее заключения выгодного брака для сына и рождения внуков. Около одиннадцати вечера, леди Диам, уложив старика спать, быстро переоделась в дорожный костюм, натянула капюшон плаща на лицо и вышла из замка, оставшись никем не замеченной.

* * *

Еще днем леди Плэмери спланировала эту ночную вылазку, доверившись одной очень надежной служанке, которую знала с малых своих лет. Та обещала отвести леди к ведуну. Сама служанка боялась идти к нему, ведь он жил за небольшим леском, в дряхлой лачуге, был пьяницей и дебоширом, и по слухам от других слуг и служанок однажды в пьяном угаре убил свою жену, зажарил в печи и съел. Леди Плэмери строго отругала за эти сплетни Милору – так звали старушку – нечего выдумывать, это глупости и сказки, лишь бы отпугнуть детей, чтобы не шлялись там. К ведовству сама леди относилась осторожно, ведь в нынешнее время было не принято якшаться с различными представителями магического сообщества, все они считались прислужниками дьявола, почти что нечистью, и в высших светских кругах об этом не говорили. Плэмери, на самом деле, не была против, но и не стремилась злоупотребить общением с кем-то из Тех. Как и все дамы её круга, при случайном упоминании этой деликатной темы она делала испуганное лицо и требовала в благоговейном ужасе немедленно прекратить опасные и позорные речи. Никто не знал, но не в первый раз она уже была у колдуньи, у другого ведуна, и даже встречала мага. По её мнению, именно слепая колдунья даровала ей сына, когда она уже отчаялась понести.

Сейчас она была настроена на провидение: может быть, этот пьяный ведун раскроет ей, что за птица этот сокол, вмешалась ли тут чья-то грязная магия или черный расчет на что-то.

– Далеко еще, Милора? – Шепотом спросила леди, пробираясь через кусты и деревья.

– Ох, дорогая Плэм, не ходила бы ты туда, негоже леди… – запричитала старушка.

– Заткнись, Милора, я спросила тебя: далеко еще?

– Да вот за теми деревьями, уже скоро. Только в избу я не зайду, прости ты меня, но ни за какие брильянты не пойду, хоть зарежь меня, но не пойду, никак не пойду…

– Тише ты, квохчешь, как курица. Будешь около стоять.

Лес закончился, обнажая заросшую поляну, и в тени сухих зарослей и гнилых деревьев спряталась избушка ведуна.

Леди постучала громко три раза, на её стук послышался волчий вой. Милора, если б не была уже седой – поседела бы в одну секунду. Она хотела что-то сказать Плэмери, но та погрозила кулаком. Женщина снова постучала. Через минуту дверь распахнулась наотмашь, едва не пришибив женщин.

– Чего надо? – На пороге стоял мужчина, с напрочь пропитым и заросшим куцей бородой лицом, в грязном нижнем белье, в руке он держал большую засаленную кружку.

– Доброй ночи, э… сэр. Прошу прощения за вторжение, но я должна была прийти.

Леди Плэмери держалась уверенно и спокойно, по крайней мере – внешне.

– Ты еще кто? Ик!..

– Я …я лишь хочу помощи…

– Чего надо? – Снова повторил ведун, неприятно причмокивая из кружки. Милора вжалась в стену за дверью, насколько позволяла её пышная фигура и буквально оцепенела.

– Я хочу, чтобы вы помогли мне в одном, ну, скажем, вопросе.

– Я?