Королевская Франция. От Людовика XI до Генриха IV. 1460-1610

С приблизительно 25 000 чиновников, имевшихся в 1610 году, еще трудно держать крепко в руках королевство, даже «запереть его на замок», как это будет сделано в 1665 году при Кольбере, который сам руководил 46 047 чиновниками (минимальная цифра). Но это королевство уже совсем не является «недостаточно управляемым», как это было еще в 1515 году с 4 041 чиновником (также минимальная цифра), чьими судьбами распоряжался молодой Франциск I. Чиновники располагаются, согласно стратификации судебных должностей, в соответствии с архаичной табели о рангах, которая была установлена сотни лет назад дворянством старинного происхождения. Они образуют элиту, контролирующую государство, земельную собственность, поместья крупных сеньоров, образование. Многие из них, находясь на верхушке группы, входят в ряды служилого дворянства, которое успешно конкурирует с поместным дворянством, старой родовой аристократией. Как говорит Луазо, дарованное по должности дворянство противопоставлено родовому дворянству. Будучи первичными или вторичными элементами «техноструктуры» и политического класса, чиновники представляют собой «питомник» интеллигенции. Французская культура в XVII веке занимает важное место на Западе. Этим она в значительной мере обязана чиновничьему сообществу, основательно воспитанному в духе гуманизма в коллежах иезуитов и ораторианцев, число которых увеличивается везде благодаря католической реформе, спросу буржуазии и монаршим милостям.

Прекрасные рассуждения о чиновничестве, или «дворянстве мантии», в первые годы XVII века даны в сочинениях Шарля Луазо, идеолога государственной службы во времена Генриха IV. В основе государственной системы, такой, как ее рассматривает автор, лежат социальный и моральный порядок в целом и сословия, или «штаты», иначе говоря — один или несколько высших социальных слоев, состоящих из благородных семей, которым вследствии их добропорядочности, происхождения, воспитания и богатства могут быть доверены функции государственного управления. Члены этих групп по назначению короля способны занять ту или иную чиновничью должность или заниматься тем, что Луазо уже четко называет государственной службой. Те же люди, конкурируя со знатью, происходящей из старинных родов, могут также иметь доступ к другой форме власти — сеньории, которая сама восходит к средневековой традиции, в то время как чиновничество — молодое сословие, оно существует не более ста лет. Чиновничья служба предполагает лишь исполнение государственной власти. Другая властная структура — власть крупных титулованных феодалов — сеньория обладает частицей государственной власти, но в этом случае давно узурпированной, в действительности она заключается в осуществлении на местах юрисдикции и полицейских функций через посредство чиновников, представляющих сеньора (здесь опять чиновничьи должности, но уже не королевские) на территории земельного или поместного владения. На вершине этой системы с двойным управлением — омоложенной и староватой — восседает король. От имени Бога он обладает верховной суверенной властью, по определению Бодена, правом управления многими родовыми домами, распоряжения абсолютным и вечным могуществом государства (или, как тогда говорили, республики). Эта суверенная власть тем не менее является абсолютной лишь при поверхностном изучении. Фактически она вписывается во вполне определенные границы, к тому же отвечающие интересам подданных монархии: границы, подобным образом определенные, проложены согласно божественной воле и особенно моральным повелениям религии; они строятся на уважении таких прав человека, как право на свободу, общественная польза и право собственности; потому что монархия ни в коем случае не рабский деспот. И наконец, названные границы определены основными законами королевства, а именно Салическим законом, утвержденным когда-то на основе узаконенного «обычного» права, основанного на старинных обычаях.