Королевская канарейка (СИ)

— Эру Эрланнил, прекрасная. Лорд дома Гневного Молота… — но он, не давая перечислять дальше, улыбнулся, светло и отчаянно, и отчеканил:

— Блодьювидд, я объявляю тебя королевой мая!

Пытаясь унять начинающуюся трясучку, бессмысленно пялилась на него: светлые, приподнятые к вискам глаза в смоляных ресницах, полная безумной надежды дрожащая улыбка, ямочка на подбородке — и какой гигант!

— Я принимаю вызов! — ну вот, Ланэйра искать больше не пришлось.

Стройность тополя, злая улыбочка — видно было, что красуется.

Эру Эрланнил развернулся к нему с грозной стремительностью, и я с ужасом увидела, что за спиной у него висит топор с двумя лезвиями.

Слабым голосом тихо спросила у жрицы:

— Эльфы используют топоры?

— Эру Эрланнил мастер двуручной секиры, — и от этого уважительного шепотка мороз продрал по коже.

Жрица видимо, решив всячески развлечь, восхищённо рассказала, что двуручная обоюдоострая секира называется «бабочкой» за форму лезвий. Что эру Эрланнил горазд управляться с нею, и искусство его велико. В чём я сама сейчас убежусь. Надо только выпить зелье, дарующее эльфийское зрение, чтобы я могла оценить красоту поединка в мою честь.

И тут же поднесла бокальчик.

Уже? Так быстро?

Зажмурилась. Постояла, надеясь, что окружающее куда-нибудь денется. Ничего, само собой, не произошло.

Подробностей видеть не хотела, но зелье пришлось принять и выцедить. Мир уже привычно подёрнулся рябью, и, когда она прекратилась, цвета стали глубже, а движения, мои и окружающих, медленнее. Выпавший из руки бокал падал, и падал, и падал…

Подняла глаза — поединщики уже стояли в центре поляны друг напротив друга, и Ланэйр был так тонок по сравнению с тем, другим! Но он и по сравнению с орками был хрупок, однако ж…

Эрланнил уже держал секиру, и она сверкала сизой и страшной боевой сталью. Поймав мой взгляд, ободряюще подмигнул и очень так располагающе улыбнулся, а секира в его руках порхнула, будто ничего не весила. Бабочкой.

Боясь упасть, перевела взгляд на Ланэйра, хрупкого, как тростинка. Меч в его руках казался игрушкой относительно секиры — как и сам он относительно эру Эрланнила.

— Дом Гневного Молота был создан в своё время из освобождённых рабов Моргота, и их боевые приёмы имеют родство с орочьими — но вылощены и доведены до совершенства. Дом славится мастерами секиры и кузнечным ремеслом, — похоже, эллет Хельсор решила комментировать дальше.

Ну конечно, если Эрланнил тысячи лет кузнечным молотом махал, а не книжки переписывал, то и секира ему легка и на руку ложится. Это не орк. Это эльф с топором. И у всех предыдущих соперников, включая шаманов, он выиграл.

Всё казалось нереальным, и от этого становилось немного спокойнее. Рассудок рыскал в попытках как-то всё прекратить, и в ум пришло то, о чём ранее не думалось. Тихо спросила у Хельсор:

— А если один из них будет ранен и не сможет сражаться?

Она со вздохом пожала плечами:

— Смерть.

— А если ранен будет победитель? Если у него, допустим, — сглотнула, но справилась с собой, — рука будет отрублена?

— Богиня, в брачном поединке раны такого рода редкость, стараются не ранить, а убить, чисто и красиво, — «канеш, голова в одну сторону, кишки в другую — куда как красиво!», — но если выигравший будет ранен, его просто вылечат. Магия целительства сильна у нас, ты же знаешь — владыка Трандуил неделю держал тебя на смертной грани, не давая уйти! Что по сравнению с этим приживлённая рука и залечивание ран!

Угу. Не знала, что руку прирастить для них легко. Ну да, иначе бы сколько тут инвалидов-то было… воюют много, живут долго — и только шрамы, а увечий ни у кого нет.

— А Маэдрос Феаноринг? Он же был однорукий?

Эллет поморщилась:

— Принц Маэдрос, мой прадед, был проклят, оковы были из заговорённого железа… и помощь вовремя не оказали, а потом уже ничего было не сделать. Но если сразу помочь — излечить можно многое. Если излечиваемый хочет жить, конечно.

А, ну это да. Как говорится, если пациент действительно хочет жить, медицина бессильна)

Хотела ещё что-нибудь спросить, от ужаса напал словесный понос, но эллет Хельсор шепнула:

— Улыбайся, богиня, они сейчас начнут.

К поединщикам подходил эру Эльмаэр, похоже, подававший мне пример и улыбавшийся так сладко, как будто не хоронить сейчас кого-то будет, а в гости на плюшки зван.

Остановился, произнёс речь о том, какая честь оказана ему, поединщикам и всему народу эльфийскому. Слушала, ловя себя на том, что вот только что хотелось, чтобы время встало, и тут же — чтобы оно скакало побыстрее и всё кончилось. Но шаман не спешил, и, напоминая свеженаграждённого оскароносца, неустанно благодарил всё сущее за то, что оно есть.

Впервые подумала, что Трандуил был гуманен по отношению ко мне, разогнав почти всех претендентов с помощью административного ресурса. Здесь — пожалуйста — всё честь по чести, благородно и без подлостей — и что, лучше мне стало? Вечное лето, говорили они. Всё честно, говорили они. Нюансы, чтоб их…

А Гневный Молот среди эльфов я.

113. Поцелуй

И подарил я ей в дыму и пламени