После рабочего дня она аккуратно — как учила ее Неуживчивая — собрала все документы, распределила их по папкам, привела свой стол в идеальный порядок и, все еще чувствуя на губах вкус шоколада, пошла к машине. Свидерский ушел ранее, и здание университета было уже совсем пустым — катились по стенам волны аккумулируемой энергии с легким гулом, похожим на морской, шуршали швабрами уборщики, переговаривались многочисленные камены, громко прощаясь с ней, - Катя кивала и улыбалась каждому. Гремели посудой в столовой повара, да попадались редкие студенты, спешащие то ли на тренировку, то ли в библиотеку.
На улице было холодно и темно, и Екатерина осторожно, чтобы не поскользнуться, направилась к своей машине. И только подойдя близко, уже нажав на электронный ключ, увидела, что у автомобиля ее дожидается какой-то человек. Невысокий, крепкий, в такой же полумаске, как у нее.
Она заспешила, испугавшись — сердце застучало, - распахнула дверцу. Человек непринужденно и очень быстро сместился вплотную к ней и без улыбки сказал:
- Не вздумайте кричать, если вам дороги ваши дети. Садитесь в машину. И не надо уезжать, если хотите, чтобы с ними все было хорошо.
Катерина застыла на месте, и он нетерпеливо подтолкнул ее — ноги у нее не гнулись, губы пересохли от ужаса. Она заторможенно села в машину, положила руки на руль. Мужчина захлопнул дверь и сам обошел вокруг автомобиля, сел рядом.
- Что вам нужно? - спросила она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. - Деньги?
- Заводите машину и езжайте потихоньку к дому, ваша светлость, - ровно посоветовал незнакомец. - Сейчас я все вам расскажу. Но для начала я объясню, что случится, если вы откажетесь… сотрудничать. В данный момент ваша няня и ваши дочери в безопасности. Там они и будут оставаться и будут возвращены вам в тот же момент, как случится наша сделка.
- Боги, - Катя резко затормозила. - Вы что, похитили моих детей? Вы похитили моих детей?!!!!
Она сорвалась в истерику и полезла в драку. Колотила мужчину по лицу, по плечам, - он только отмахивался, - расцарапала ему лицо под полумаской, ухватила за волосы, пока он не поморщился и не выкрутил ей руку за спину — и отжал от себя, от своего плеча, потому что она вцепилась в него зубами, оставив на куртке след алой помады.
- Немедленно верните их, слышите!!! - кричала она ему в лицо. - Вы что, не понимаете, что им страшно? Да что же вы за люди!!! Верните их! Верните!!!
Мужчина скучающе смотрел мимо нее на проезжую часть — вокруг них объезжали машины, раздраженно и оглушительно сигналили — в столице вечер, гололед, пробки, да еще и какая-то сумасшедшая пара решила выяснять посреди шоссе отношения.
- Успокойтесь, - процедил он сквозь зубы. - Дети… считайте, в санатории. Им объяснили, что мама занята и недельку они побудут там. Няне все донесли, пугать девочек она не будет. Теперь все зависит от вас.
- Я не буду ни о чем договариваться, пока они не возвратятся домой, - неожиданно твердо даже для самой себя проговорила Катя. Ее трясло.
- Будете, - усмехнулся похититель. - Трогайтесь, герцогиня. Продолжим, раз вы успокоились.
Она не успокоилась — она отупела и только и думала, как, к кому обратиться, чтобы вызволить девочек.
- Крайне не рекомендую делать глупости, - продолжил незнакомец, словно читая ее мысли, - и рассказывать кому бы то ни было о том, о чем мы с вами поговорим сейчас. Потому что тогда детей вы не увидите.
- Чего вы хотите? - мертвым голосом спросила Екатерина.
- Вот уже пошел деловой разговор, - удовлетворенно отметил похититель, и она вдруг отметила слабый блакорийский акцент — как у Мартина. - Нам нужны ваши связи, госпожа Симонова. Вы близки с Мариной Рудлог и работаете на господина Свидерского. Нам нужны оба, но по понятным причинам мы не можем к ним приблизиться. А вы — можете. У вас есть неделя. За две недели вы должны организовать встречу с вашей подругой в указанном нами месте. И в другое место в конце этой недели привезти господина Свидерского. И там дать ему вот этот порошок — он достал из кармана пакетик и повертел его в пальцах.
- Вы сумасшедший, - потерянно и жалко проговорила Катерина. Сняла полумаску, вытерла ладонью мокрые щеки, потерла глаза — тушь попала под веко, и жутко щипало. - Я не пойду на это. Не пойду, слышите?!!
Мужчина равнодушно пожал плечами и одними губами проговорил: «Дети». И она снова заплакала.
- Пожалуйста, - умоляла она, жалобно глядя на него, шмыгая носом, - не заставляйте меня. Пожалуйста! Не заставляйте меня делать подлость, пожаалуйстааа... Я люблю Марину… Я не могу! Не могу! Прошу вас… Я хочу жить, понимаете? Я хочу нормально жить! Оставьте меня в покоееее… - она выла и всхлипывала, - пожалуйста… просто оставьте меня все в покое… отдайте детей, прошу! Прошу вас!.. как же мне надоело… Боги, да за что же мне это?
Она снова остановилась, рыдала, просила, и мужчина терпеливо ждал — даже носовой платок ей подал, который она швырнула ему в лицо.