Королевская кровь. Книга 4

— Есть новости? — встретила она зашедшего и поклонившегося бермана.

— Да, моя госпожа, — сказал он, глядя, как вспыхивает в ее глазах радость и как она бледнеет от волнения. — Нашли шамана. Если прикажете, я подготовлю листолет, и мы можем вылететь через полчаса.

— Конечно! — крикнула она срывающимся голосом. Но тут же поправилась, повторив спокойно: — Конечно. Распорядитесь, полковник.

Путь до стоянки старого шамана занял более трех часов, и Пол вся извелась за это время. С ней полетели и Свенсен, и Игорь Иванович, и Люджина, наложившая на нее несколько щитов и очень корректно попросившая не выходить из-за спин сопровождающих, пока не скажут, что на месте безопасно. Пол была готова на все. И мысленно подгоняла листолет. Быстрее же. Быстрее!

Пейзаж внизу сменялся с заснеженных сопок, покрытых хвойными деревьями, на белую равнину с чахлой растительностью, странными красноватыми скалами, облепленными снегом и периодически попадающимися стоянками кочевников. Олени при стоянках держались стадами и сверху казались похожи на маленьких червячков с рогами — если бы червячки умели улепетывать от проносящегося над ними листолета с такой скоростью и врассыпную.

Земля под листолетом уходила назад, и впереди уже открывалось седое море, и вечерний сумрак быстро окутывал тундру, а они все летели — пока не показались огоньки очередной стоянки, и аппарат не замедлился, опускаясь.

Поля терпеливо выждала, пока гвардейцы проверят местность, хотя ей хотелось бежать — только нетерпеливо притоптывала ногой, и покорно зашагала вслед за своими сопровождающими, кутаясь в шубу и сжимая ворот побелевшими пальцами. Было очень холодно, и хлесткий ледяной ветер выдул из нее все тепло, выстудил до самых костей, выбил слезы из глаз.

У яранги шамана, на которую указал Свенсен, королева остановилась, унимая зачастившее сердце. Вздохнула и зашла внутрь, оставив охрану снаружи.

Шаман снова был пьян и снова походил на кучу шкур, среди которых виднелось коричневое сморщенное лицо. Внутри сильно пахло сивухой и травами, и дымилась в его руках длинная трубка, наполняя жилище табачным дымом, и так же, как и в прошлый раз, земля была устлана несколькими слоями шкур, а посреди дымил очаг, дым от которого собирался в подвешенную к потолку широкую трубу и уходил наружу.

— Здравствуй, старый Тайкахе, — сказала Полина, садясь. — Знаешь, зачем я пришла?

Старик разглядывал ее мутными от алкоголя глазами. Молчал. Затянулся трубкой, глотнул чего-то из фляжки.

— Я подарок тебе принесла, — проговорила Пол. Расстегнула шубу, достала сверток и протянула шаману свой свадебный полог. — С себя, Тайкахе.

Он поцокал языком, наклонился вперед и ловко подхватил ткань. Провел коричневыми грязными пальцами по ней, принюхался.

— Богатый дар. И не жалко тебе?

— Мне ничего не жалко, — сказала она сухо. — Как мне спасти мужа, Тайкахе?

Шаман пьяно засмеялся-закрякал и тут же закашлялся, снова приложился к фляжке.

— Выкупить у смерти такого заложника дорогого стоит. Что ты готова отдать за его жизнь, женщина-солнце?

— Все, — ответила она, не задумываясь. — Все.

Он смотрел на нее узкими глазами-щелками. Встал, сбросил шкуры — оказался под ними сухощавый и невысокий старик с длинными космами и крепкими руками. Подошел к сидящей Поле и начал ее обнюхивать — волосы, шею, губы, грудь. Пахло от него травой и алкоголем, табаком и, на удивление, сухой чистотой. Никакого старческого запаха.

— Мужа приняла, — сказал он удовлетворенно и вернулся на место, — дала ему, что просил. Правильная женщина. Связь есть, связью держишь. Храбрая женщина. Великий Медведь доволен тобой. Теплее стало у нас, еще теплее станет.

— Что мне делать, Тайкахе? — повторила она настойчиво.

— Иии, быстрая какая, — покачал головой старик. — Жди. Смотреть буду. Что увижу — скажу. А полог твой, — он снова погладил плотную ткань, — оставлю. Привезешь ко мне сына, если родишь, проведу обряд и закутаю, чтоб беды стороной обходили. А пока пусть у меня побудет. Сиди и молчи, женщина-солнце, не мешай мне с духами говорить.