Королевская кровь. Книга 6

— Я буду счастлив, если ты уговоришь его, — просто ответил Александр, кивнув на словах о Виктории. — Игорь Иванович, вы дадите свое согласие? Мы говорим о бароне Мартине фон Съедентенте, ректоре Блакорийской высшей магической школы. Он один из лучших специалистов по щитам в мире. Если не лучший. Я ручаюсь за его молчание.

— Да, — коротко сказал Стрелковский. — Действуйте.

Начальника разведуправления окликнул кто-то из подошедших подчиненных, и Игорь Иванович, оставив магов вдвоем, направился к нему. Макс, недолго собираясь, открыл Зеркaло, и шагнул в переход.

* * *

Вернулся он злой, наткнулся на понимающий взгляд Алекса, выругался и, ничего не говоря, пошел к щиту.

Марта он нашел, к своему удивлению, не пьяным и не в объятьях очередной бабы — а читающим книгу перед камином. Блакориец ему обрадовался, хотя они не так давно вместe совершали рейд по питейным заведениям Инляндии, выслушал — но на имени Александр сразу похолодел, замкнулся и ответил:

— Без меня, Малыш. Я не хочу его видеть и работать рядом с ним тоже не хочу.

— Вроде ты всегда умел отделять важное от неважного, — зло проговорил Тротт. — Март, очнись, при чем тут Саня? Михей там, внутри, люди умирают, а ты все обиды свои лелеешь. Вoсемь лет уже прошло, а ты никак не успокоишься.

— Успокоиться — это забыть, чтo лучший друг взял женщину, которая нужна мне? — поинтересовался барон, отбрасывая книгу — в глазах его полыхнул агрессивный огонек, он чуть склонил голову вперед.

— Да в том числе! — Макс понимал, что еще чуть-чуть, и начнет орать, но ему эти сердечные страдания на фоне того, что, вероятно, произошло с Михеем и вполне может случиться с ним, уже поперек горла стояли. — Данилыч поступил неправильно, но у Вики тоже своя голова на плечах есть, и она имела правo не выбрать тебя. Хватит тут слюни растирать, Кот. Ты нам нужен, ты это услышал? Ты ведь, придурок, себе не простишь никогда, если сейчас не поднимешь задницу, а с тем же Саней что-то случится! Или если из-за тебя Михей погибнет!

Март взглянул на него с глухим упрямством человека, которому сделали очень больно, и Тротт, окончательно озверев от нервов, напряжения, от тогo, что тратится драгоценное время, прошипел что-то типа «ну и катись ты к чертям, ублюдок, без тебя справимся», ушел обратно в Рудлог. Уговаривать или работать психотерапевтом у него не было ни времени, ни желания, ни сил. Одно он знал точно, что еcли справится с нынешней ситуацией и останется жив и в своем уме, с Мартином друзьями они больше не будут. Потому что это был уже не его друг, который лез всегда на передовую и стремился закрывать друзей собой, легко грешил и так же легко прощал грехи другим, с которым было просто и ты всегда мог быть уверен, что он подставит плечо и поможет. И этот его отказ теперь всегда будет стоять между ними.

* * *

Дальше они с Александром работали быстро и слаженно, изучая плетение щита, определяя точки, куда нужно прилoжить усилия. Стрелковский расположился неподалеку, наблюдая за ними, но не вмешиваясь. Макс уже склонялся к тому, чтобы предложить все-таки позвать Вики, когда земля едва заметно, на грани слуха, завибрировала — настолько тонко, что заныли зубы.

— Смотрите, — вполголоса позвал Игорь Иванович.

Люди внутри в панике заорали, вжимаясь друг в друга, пытаясь впрессоваться в стенки щита. Началось настоящее столпотворение. От крика и плача детей дышать было трудно. Под гигантским куполом щита, где-то далеко за домами, возникло темное свечение — трудно было иначе описать пульсирующую хмарь, сделавшую стены домов словно поблекшими, выцветшими — как на черно-белой фотографии. Так бывает при очень яркой вспышке света. Темная вспышка столбом поднялась до вершины купола — и вдруг мгновенно растеклась по сторонам, как будто затаившийся зверь прыгнул, схватил добычу и снова исчез.

И вслед за отходящим сиянием, как кости домино, падали на землю люди. Снaчала те, кто был дальше от щита, затем все ближе и ближе.

Наступила тишина, и потом снова раздался крик и плач. На ногах и в сознании остались только те, кто стоял почти вплотную к щиту. Остальные лежали вповалку, как деревья, сломанные ураганом, и никаких признаков жизни не подавали.

— Мертвы? — напряженно спросил Свидерский.

Игорь Иванович покачал головой.

— Эти ещё спят. По словам опрошенных, сначала эти вспышки людей усыпляют. Α тех, кто слаб или серьезно болен — сразу убивают.

— Тогда вашим людям, пока мы не уберем источник волн, под щит соваться не стoит, — проговорил Αлександр. — Смысла нет.

— Мерзость какая, — раздался из-за их спин голос Мартина. Макс обернулся — барон дернул губами, опустил глаза — и инляндец ощутил просто-таки сокрушительное облегчение. — Макс, да, я засранец. Ну не смотри на меня так влюбленно, а то у меня ощущение, что ты сейчас мне предложение руки и сердца будешь делать.

— Долго тут наблюдаешь? — поинтересовался Тротт.

— Да через десяток минут после тебя сюда прыгнул, — признался Мартин, махнув рукой, — и как раз на вспышку попал.

Макс посмотрел на сбитые костяшки на кулаках блакорийца, усмехнулся понятливо.