Королевская кровь. Книга 7

Кембритч с животными, суженными глазами. Он поднял голову, прошипел или прохрипел что-то, агрессивно качнулся вперед – и опрокинул меня на веранду, нависая сверху и тут же впиваясь в губы. Со страху или от вина – мне показалось, что язык у него раздвоен, и снова плеснуло-ошпарило паникой – но он тут же спустился к шее, к груди, лаская ее сквозь шелк платья – и вскоре мне стало все равно, какой у него язык. И страх перешел в какое-то дикое, безумное, хмельное возбуждение, и мысли ушли – выпрыгивая иногда обрывочными фразами, отрывистыми словами.

Умелый у него язык. Умелый.

И руки.

Ооох, Люк. Правильно, платье само виновато – слишком долго его снимать.

Какой ты сильный. И красивый. Правда, красивый. Даже в чешуе.

Нет, мне не больно. Мне очень, очень хорошо.

Только не останавливайся. Пожалуйста.

Что? Да, люблю.

Люблю, люблю, люблю. Не могу без тебя. Не могу. Клянусь. Да, Люююк, даааа…

Небо кружилось над нами звездной чашей – а я выгибалась от наслаждения, обхватив своего мужчину ногами, пока он сипло, с постанываниями дышал мне в висок и тяжело вжимался в меня. И этого всего – и этого неба, и моря, и холодящего кожу ветра, и Люка рядом со мной, во мне, было так много для меня – что я снова заплакала. От счастья.

Глава 9

– Поляна, вы хорошо меня поняли?

– Да, господин полковник, – унылый вздох. – Прослежу, не переживайте.

– Охрана будет в соседнем коттедже. При любых признаках опасности жмите на маячок. У ее высочества на шее переноска – она должна ее активировать. Единственная ваша задача – чтобы с принцессой ничего не случилось.

– Да понял я, понял.

– Поляна.

– Так точно, – поправился семикурсник, – господин полковник. Исполню.

* * *

Вечер пятницы, 23 января, горнолыжный курорт в Иоаннесбуржской области

– Ты слишком легкая, поэтому и вылетаешь из саней, – сказал Матвей, вытягивая Алинку из-под перевернувшегося транспорта. Алинка хихикала, отфыркиваясь от снега – он набился в нос, налип на ее чудесный белый костюмчик, засыпался за капюшон.

Мимо них под светом ярких фонарей, окружающих склон, в потоке орущих и веселящихся отдыхающих с гиканьем пронесся Дмитро Поляна, успев махнуть им рукой. Алина засмеялась ему вслед, наклонила голову – Матвей, тоже подсмеиваясь, вытряхивал снег из ее капюшона и с красной вязаной шапочки. Возле них, словно случайно, встали три охранника. Алина их искренне жалела – носиться за ней вверх-вниз по склону – та ещё работа.

Здесь было многолюдно и весело. Уже совсем стемнело, поэтому семьи с маленькими детьми ушли, и на трассе осталась одна молодежь. На весь склон орала танцевальная музыка, сверху приплясывали, пили из маленьких бумажных стаканчиков горячее вино, продающееся тут же, – и, согревшись и развеселившись, с разбега падали на санки животами или спинами и неслись вниз, поодиночке или целыми ватагами. Наверх поднимались с помощью небольшого фуникулера.

Экзамены у семикурсников уже закончились, и они отмечали очередную сессию с доступным студентам размахом – арендовали на сутки большой «студенческий» дом, натаскали Зеркалами в него продуктов и алкоголя, и пошли кататься.

Когда Матвей после предыдущего экзамена поймал Алинку у каменов и предложил присоединиться, она колебалась недолго. Оставшийся экзамен у требовательного лорда Макса нервировал ее так, что она, знающая предмет наизусть, начала забывать от перенапряжения ответы на простейшие вопросы.

Камены вели себя, как старые капризные девы. Жаловались, что им скучно и что Алинка со своими экзаменами их совсем забросила. Это было неправдой – она старалась навещать их почти каждый день, но принцесса улыбалась и слушала их ворчание, и со смехом, не взаправду, оправдывалась.

– А теперь ещё и кататься пойдешь, – бурчал Аристарх, пока Ипполит жадно разглядывал картинки из буклета, которые по его требованию показывал Матвей. – А мы тут помрем от тоски, никому мы не нужны, одни-одинешееенькиии…

– Старикашка, не нуди, – прервал артистичные завывания Ипполит. – Посмотри, какая девулечка наша серенькая, чисто нежить. Совсем захирела над своими учебниками. Побудет на морозе, хоть щечки порозовеют. Ты вот что, парень, – строго сказал он Матвею, – выгуляй ее так, чтобы она об учебе и не вспоминала. А то знаю я ее – только отвернешься, она в учебник.

– Ну уж нет, – решительно проговорила Алина и дернула Аристарха за каменный нос. – Я буду отдыхать, и ничто мне не помешает.

* * *

Катания на санках продлились до ночи – пока не поднялся морозный ветер, и даже вино, громкие песни и движение перестали спасать от холода. Так что решено было переместиться в дом – над склоном одно за другим начали вспыхивать Зеркала, и семикурсники исчезали с трассы и появлялись у входа в натопленное убежище. Их было человек двадцать – и народ топтался у порога, ожидая, пока войдут и разденутся те, кто прибыл раньше, и Алинка тоже ждала, держась за руку Ситникова и потирая щеки и нос.