Королевская кровь. Книга 8

Он все же зашел в один из пустых домов, очень осторожно прошел наверх. Каролина осталась снаружи с Вей Ши и бодро дожевывала лепешку, уже разглядывая следующую красоту - горбатый массивный мостик, расположенный неподалеку, над одним из тонких каналов, ведущих к реке Неру. Солнце палило ярко, было жарко, и принцесса с наслаждением выпила еще воды, откусила лепешку и случайно поймала косой голодный взгляд проводника.

- Ты хочешь есть? - спросила она сочувственно и протянула ему лепешку, глиняную баклажку с водой. - Может, ты позавтракать из-за нас не успел? Бери, я уже наелась.

- Не хочу, - буркнул йеллоувинец, отворачиваясь.

- Как же не хочешь, если мы так долго ходим? - удивилась Каролинка. - Бери, не стесняйся, они совсем не дорого стоят.

Она, обойдя проводника, попыталась всунуть ему в руку лепешку, но тот раздраженно дернул ладонью, и угощение упало на брусчатку, в дорожную пыль.

- Не надо ко мне прикасаться, - процедил Вей Ши.

- Ты такой застенчивый, - посетовала Каролина, с грустью глядя на истекающую медом лепешку. - И неуклюжий.

Проводник сжал зубы.

- Ты из Йеллоувиня, да? А как попал сюда?

Проводник молчал.

- У нас нет слуг из Йеллоувиня, - продолжала болтать Каролина, поглядывая на ворота дома, в который ушел Святослав Федорович, - а жаль, я бы практиковалась в языке. У меня все сестры знают йеллоувиньский, а я говорю очень плохо. Хочешь, я попрошу Четери отдать тебя мне?

Молодой Ши становился все бледнее, а губы и вовсе сжались в тонкую линию. Каролина вздохнула, - солнце палило все жарче, - посмотрела в сторону реки.

- Ненавижу ждать, - сказала она недовольно и чуточку капризно. - Ужасно, когда нечем заняться. Пойду отца позову, - она уже сделала несколько шагов к воротам и вдруг обрадованно развернулась. - Ой, забыла! А давай я тебя пофотографирую!? Ты так гармонично сложен, я смогу тебя потом нарисовать. Можешь снять рубашку? Она такая застиранная… под ней не видно ничего. Мне кажется, у тебя идеальные пропорции плеч! Так очерчены мышцы!

И она защелкала фотоаппаратом, запечатлевая, как Вей Ши с выражением крайнего изумления на лице поворачивается к ней, выдыхает, в четыре шага оказывается рядом…

Фотоаппарат полетел на землю, хрустнул под каблуком ботинка, а Каролинка, всплеснув руками, упала на колени, потрясла запястьем, которое только что грубо вывернули - но не это ее волновало.

- Зачем? - всхлипнула она, собирая раздавленный фотоапарат и прижимая его к груди. - Ты что, дурак?! - губы ее дрожали, как и голос - но он был грозным, тонким. - Ты знаешь, сколько тут всего? Тут мои рисунки, и куча референсов, и Ангелина, и папа… зачем?

Проводник стоял с таким яростным лицом, будто она только что нецензурно обозвала его матушку, глубоко выдыхал, постепенно успокаиваясь.

- Ты - наглая девчонка. Я тебе не обезьяна, чтобы меня фотографировать, - наконец сказал он презрительно. - Нас вообще запрещено фотографировать.

- Нас - это кого? - фыркнула Каролина, поднимаясь и утирая глаза, отчего на лице сразу появились грязные разводы от туши и пыли. Второй рукой она так же прижимала фотоаппарат к груди. - Его величество императора? - она заморгала - грязь попала в глаза. - Тоже мне, нашелся аристократ. А попросить нельзя было, я бы удалила, зачем сразу ломать? - принцесса снова посмотрела на осколки, на покрасневшее запястье, скривила губы и окончательно разревелась. - Ты злой и грубый! Я все расскажу папе и Четери! Тебя накажут! Выгонят! А если сестре расскажу, она тебя вообще убьет!!

- Тому, кто защищает честь рода, нечего бояться наказаний, - процедил Вей Ши. - Никому не позволено нас унижать.

- Уходи! - принцесса сердито шмыгнула носом и топнула ногой. - Иди подметай двор или чем ты там занимаешься. Тоже мне, защитил честь рода перед двенадцатилетней девочкой. Дурак!

Когда Святослав Федорович вышел из дома с ворохом зарисовок, Каролина, зажав планшет между ног, вытирала платьем глаза. Проводника нигде не было. Бывший принц-консорт, выслушав прижавшуюся к его груди дочку, которая от внимания и сочувствия начала ещё сильнее всхлипывать, закаменел, погладил ее рукой по спине.

- Пойдем обратно, Каролина, - сказал он. - Я… пообщаюсь с этим молодым человеком. Никто не смеет трогать мою девочку.

- Он сильный, а у тебя нет руки, - жалобно и испуганно проговорила младшая Рудлог. - И вообще он слуга. Ну его, пап! Он, наверное, ненормальный!

Святослав Федорович улыбнулся.

- Каролина, защищать своих нужно вне зависимости от собственной силы. Давай я полью тебе из фляги воды, умойся, и пойдем.

Во дворе дворца Четери предсказуемо йеллоувиньца не оказалось. Зато был сам Владыка с женой - они обедали прямо среди цветущих деревьев, и Четери встал навстречу гостям, по всей видимости, собираясь пригласить их за стол. Собирался что-то сказать - но остановил взгляд на лице младшей Рудлог, на опухших глазах и губах, заметил покрасневшее запястье и посуровел. А когда выслушал Святослава и Каролинку, тяжело помолчал несколько секунд. Света за его спиной смотрела с тревогой, но не на гостей - на мужа.