Королевская кровь. Книга 9

— Михей наверняка не допустил бы гибели вашей матери, — сказал Тротт глухо. — Он был всецело предан стране и королеве.

— Эх, — спутница совсем пригорюнилась. Помолчала, подняла голову, словно что-то надумав и мгновенно краснея. — С-спасибо, что рассказали мне все, л-лорд Макс. Я понимаю, как в-вам было трудно… Я в-вас обниму, ладно? Хотя в-вы и не любите в-всякие нежности…

Нужно было отодвинуться, но Макс сидел как приклеенный, глядя, как она поворачивается к нему, крепко обхватывает за шею руками, прижимается щекой к груди и замирает. И он вздохнул, кладя руку ей на спину и чуть притягивая к себе.

Теплая девочка, нежная, трогательная. Пахнущая юностью, дымом и травой. Как легко еще она отвлекалась от проблем и умела радоваться жизни даже в чужом мире. Чудовищным усилием он остановил себя от того, чтобы поднять ей подбородок и поцеловать.

— Нежностей не люблю, — согласился он, погладив ее ладонью между крыльями, и, усмехнувшись, едва заметно повел губами по ее кудрям. Это уже входило в привычку. — Но от вас, так уж и быть, пару минут потерплю, Богуславская.

Она, захихикав и согрев дыханием его грудь, отодвинулась и встала.

— Поднимайтесь, лорд Макс, — потребовала она бодро, хотя щеки еще алели и смотрела она куда-то в землю. — Наверняка вы после ужина стали неповоротливым как улитка, и я наконец-то вас одолею. А еще вам нужно отжиматься, я знаю. Я готова постоять у вас на спине…

— Вы не угомонитесь, да? — осведомился он сурово, окидывая ее взглядом с ног до головы.

Алина мотнула головой, улыбаясь.

— Неа.

— Тогда берите нож. Но прежде, принцесса…

— Что?

— Наденьте штаны, — буркнул он и следующие несколько секунд имел удовольствие наблюдать все оттенки смущения на лице спутницы.

В этот раз ей не удалось его даже задеть — и единственное, что грозило Максу, это искушение поддаться, чтобы посмотреть, как она будет улыбаться во весь рот и прыгать вокруг него, словно щенок. Он удержался: в обучении нет места сентиментальности.

Но это действительно была хорошая идея — прогнать тяжелые воспоминания физическими упражнениями. Четери бы точно оценил.

ГЛАВА 12

Восьмое апреля по времени Туры, Лортах, Алина

Нетерпение и тревога снедали пятую Рудлог с самого пробуждения. Казалось, в небе разлито напряжение, и далекое рокотание грома только усиливало ощущение неправильности. Что-то нервировало помимо предстоящей встречи с богом, но Алина никак не могла определить причину. В висках пульсировала кровь, все валилось из рук — когда в третий раз принцесса уронила флягу, которую неловкими пальцами пыталась прикрепить на пояс, Тротт, закрывающий кострище снятым дерном, подошел и сам вдел в петлю многострадальную емкость.

— Не трусьте, — сказал он строго, но от строгости этой ей стало теплее и легче. Привычно вжал палец принцессе в запястье, заглянул в глаза, покачал головой. — Частит, как у марафонца. Вы так себя измотаете раньше, чем мы вылетим.

— А сами-то, — пробурчала Алинка, покосившись на слой папоротниковых листьев, устилающих полянку неподалеку. Профессор иронично дернул губами и отошел к сумкам. Он, видимо, поднялся чуть ли не ночью, потому что Алина, проснувшись с первыми лучами солнца, застала его уже упаковывающим поклажу. Только влажные волосы и чуть раскрасневшееся лицо, а также полысевшие папоротники указывали, что он уже и потренировался, и ополоснулся. На холстине для нее была оставлена еда: вчерашнее мясо, сухари, крупные ягоды, похожие на кисленькие груши. Пристыженная принцесса собралась минут за пятнадцать, давясь завтраком и не чувствуя вкуса, запинаясь на ровном месте, все роняя и растерянно размышляя, за что схватиться дальше: в голове было сонно, пусто и нервно. Даже прошлое, раскрывшееся накануне, не волновало ее так, как ближайшее будущее и разлившееся в долине напряжение.

— Лорд Макс, — наконец решилась она, — вам не кажется, что вокруг что-то неладно?

— Вы до сих пор не поняли? Защита Источника сильно просела ночью. — Тротт, уже готовый лететь, нетерпеливо постучал ладонью по бедру. — Я от этого и проснулся. Она продолжает рывками сокращаться.

Алина задрала голову к стальному солнечному небу — словно могла там что-то увидеть, — и вдруг осознала, что пульсация, которую она ощущает с самого утра — это не кровь в венах, это раз за разом, шаг за шагом сжимается прохладный барьер, который дарит ощущение безопасности.

— А почему это происходит?

— Не имею представления. Богуславская, если вы сейчас порежетесь, я лишу вас сладкого, — предупредил инляндец ледяным тоном. — Соберитесь. Чтобы там ни происходило, нам нужно лететь.

Принцесса, обнаружив, что сжимает в руках нож, но совершенно не помнит, зачем его достала, аккуратно вложила лезвие в ножны. Руки дрожали.