Королевская кровь. Медвежье солнце. Темное наследие

– Мне все равно, как вы добьетесь цели, – ледяным тоном сказал Тандаджи. – Мне нужен на данном месте стабильный человек. Если понадобится добиваться этого привязкой через постель – значит, вы будете действовать именно так. В Управлении нет места сантиментам, капитан Дробжек. Это вопрос государственной безопасности.

– Я найду другие способы, – ровно ответила она.

– Уверен, что найдете, – почти добродушно произнес тидусс. – Хорошего вам отдыха, Люджина.

Маль-Серена встретила Стрелковского и Дробжек теплом, ослепительным солнцем, голубым ясным небом, обилием зелени, запахов и звуков. Им сняли дом в гостиничном комплексе недалеко от дворца царицы. Дом стоял прямо на берегу моря – и Люджина, оглушенная окружающим великолепием, сразу по прибытии пошла к воде и там и застыла, глядя на поблескивающую солнечными пятнами лазурную гладь, шумную, беспокойную, с кружащимися над ней крикливыми чайками, чьи пронзительные голоса так хорошо вплетались в ровный морской гул. Над ослепляющей синей водой парили далекие белоснежные яхты, рыбацкие лодочки и тяжелые, важно и почти незаметно двигающиеся большие корабли.

– Дробжек, вы что, плачете? – с недоумением спросил Стрелковский, подходя к ней. Она стояла почти у самой кромки воды – направилась сюда не переодевшись, прямо в грубых ботинках и дорожной одежде, только куртку скинула.

– Извините, – пробормотала северянка и ладонью вытерла щеки. – Я никогда не была на море, Игорь Иванович. Это совсем другое, чем по телевизору. Это же счастье!

– Вы меня поражаете, – сказал он с мягкой насмешкой, – вы не рыдали во время первых реабилитационных занятий, предпочитая падать в обморок, а здесь вот – пожалуйста. И когда в драке получили синяки и ушибы, тоже не плакали.

Она снисходительно посмотрела на него синими глазами, тряхнула вихрами отрастающих волос.

– Это совсем другое, Игорь Иванович. – Капитан присела, потрогала воду и стала разуваться. – Смотрите, как красиво. Неужели вы не видите? Это же невозможно выносить, настолько это красиво. А воздух какой! – Она глубоко вздохнула. – Он совсем другой, легкий, вкусный.

– Говорят, воздух на Маль-Серене напоен любовью, – сказал Игорь, наблюдая за ней. – Но, по-моему, это ухищрения рекламы.

Люджина сняла ботинки, потянула с себя свитер, начала расстегивать рубашку.

– Нет. – Она, замерев, снова глубоко вздохнула и закрыла глаза. – Здесь пахнет детством. Как у бабушкиного дома. Или маминого. Когда долго отсутствуешь и возвращаешься домой – туда, где тебя всегда любят и ждут. Да вы сами прислушайтесь к себе, шеф. Подышите. Это какое-то местное волшебство, не иначе.

Стрелковский пожал плечами, потянул носом воздух раз, другой. Пахло солью и водорослями, теплым деревом и цветами, какой-то сладкой выпечкой, будто где-то рядом готовили. Пахло действительно необычно… и знакомо. И он вдруг вспомнил этот запах. Ее запах.

Сердце заныло, и Игорь поморщился, посмотрел на раздевающуюся напарницу, чтобы отвлечься. Крупная, да, но очень гармонично сложенная, плотно сбитая, с крепкими мышцами. Небольшой живот, крупная грудь, крепкие руки и ноги. Никакой рыхлости, но и не перекачанная – мышцы не бугрятся, тело сдобное, с мягкими линиями.

Она потянулась к бюстгальтеру, и Игорь очнулся.

– Люджина, – спросил он недоуменно, – что вы делаете?

Дробжек с удивлением посмотрела на него.

– Плавать пойду, Игорь Иванович.

Она уже расстегнула застежку и теперь, после его вопроса, застыла со спущенными лямками.

– Без одежды?

Капитан моргнула, что-то соображая, и вдруг отчаянно покраснела. Всем телом. От груди до пальцев на ногах.

– Тут все купаются голышом, шеф, – объяснила она сипло, – сами посмотрите. Я думала, тут так принято, как у нас на Севере. – Она быстро, суетливо застегнула белье, схватила с песка рубашку, прижала к себе. – Вам неудобно, да? Извините.

Он оглянулся – и выругался про себя: по всему побережью мелькали обнаженные тела, шагах в тридцати от них пляж был заполнен отдыхающими, и никто не стеснялся.

– Тут главное, что вам удобно, – произнес полковник. – Не обращайте на меня внимания. Я слишком долго был оторван от мира.

Она все еще стояла и настороженно смотрела на него. И он почувствовал себя так, будто испортил ребенку праздник.

– Люджина, черт побери, – ругнулся Стрелковский, – раздевайтесь – и в воду!

– Хорошо, шеф. – Она неохотно опустила рубашку и все-таки отвернулась, снимая белье. – Вы со мной? – спросила она через плечо.

Сзади она тоже была крупной. И очень женственной.

– Нет, – сказал Игорь, – я позже к вам присоединюсь. Сейчас распоряжусь насчет обеда.

Дробжек уже заходила в море. Не привыкая, сразу нырнула и поплыла, мощно рассекая воду.

Пока она купалась, он успел созвониться с Тандаджи и получить от посла Рудлога на Маль-Серене расписание встреч – прием у царицы там не значился.

– Будьте готовы, – попросил Игоря Ивановича посол, – если выдастся окно в ее расписании, вас сразу пригласят.