Королевская кровь. Медвежье солнце. Темное наследие

– У нас так же, – весело сообщила Люджина. Глаза ее блестели. Вино явно пришлось северянке по вкусу.

Ужин медленно перетек в вечер серенитских песен. Собравшиеся компании раз за разом заводили песни: то длинные и заунывные, то веселые, под которые поющие хлопали себя по коленям. После каждой песни гости дружно кричали: «Хойя!» – и поднимали бокалы в сторону хозяйки, хлопочущей на кухне. Та с достоинством складывала руки на груди, кивала и улыбалась.

Вокруг так много говорили, так активно жестикулировали и смеялись, что Люджина почти оглохла. И сильно опьянела.

Обратно их доставило такси – и она, пошатываясь, сразу пошла на берег и стала раздеваться.

– Не стоит в воду после алкоголя, – крикнул Игорь, занося в дом купленные бутылки.

– Мне надо освежиться! – крикнула Люджина в ответ. И побрела в воду. Стрелковский выругался, взял огромное полотенце и направился к морю.

В темноте Дробжек плескалась как большая лошадь – видно ее было смутно, зато слышно хорошо. Она фыркала, вздыхала, выныривала из-под воды с шумными вздохами, снова отфыркивалась. И звучало это очень забавно.

– Спасибо, – пробормотала она, когда вышла и увидела, что начальник протягивает ей полотенце. Быстро вытерла волосы, укуталась и села прямо на песок.

– Дробжек, – сказал Стрелковский терпеливо, – в доме есть прекрасные диваны.

– Не ругайтесь, Игорь Иванович, – пьяно проговорила капитан. – Посидите со мной. Послушайте. Так шумит. Как песня.

Стрелковский покачал головой, но на песок рядом сел. То ли капитан не пила до сих пор, то ли местный воздух не только на него оказывает странное воздействие.

– Вы оставите меня при себе, шеф? – спросила Люджина, чуть повернув голову.

– Если захотите, – ровно ответил Игорь. – Вы же оперативник, боевой маг, капитан. А мне предстоит скучная работа. Бумаги, отчеты, помощь в обустройстве дел в отделе. Опыта у вас в этом нет. Так что подумайте. Я могу дать вам в напарники опытного оперативника, с которым точно сработаетесь.

– Подумаю, – сказала она. Снова замолчали. Ветерок шуршал по песку, по обнаженным плечам Дробжек. Море, казалось, шумело все более гулко и торжественно, хотя волны не менялись – все так же набегали на берег чуть наискосок, оставляя белые хлопья пены.

– Кстати, – вспомнил Игорь, – давно хотел спросить. Вы ведь пишете Тандаджи отчеты о моем психическом здоровье, капитан?

– Пишу, – ответила она, с укоризной глянув на собеседника, портящего такой вечер. – Вам это неприятно?

– Успокойтесь, Дробжек, – сказал Стрелковский, – понятно, что Майло не мог оставить меня без наблюдения. Я бы на его месте человека с моим анамнезом вообще к Управлению не допустил.

– Я не знаю ваш анамнез, – четко проговорила она, стараясь не запнуться. – Я знаю, что вы один из достойнейших людей во всем мире, полковник.

– Вы глубоко заблуждаетесь, – с горечью произнес Игорь и замолчал, глядя в темное море. – Что бы вы сказали, если бы узнали, что я убивал? Без суда и следствия, Дробжек?

– Значит, эти люди заслужили, – ответила капитан, ни секунды не сомневаясь.

– Странный ответ для представителя закона. – Стрелковский опустился на песок, откинулся на локти.

Она пожала плечами, укуталась в полотенце сильнее. И словно решилась:

– Я тоже убивала без суда, Игорь Иванович. Один из рецидивистов сбежал с поселения. Дошел до ближайшего хутора. Там оставались хозяйка с ребенком. Ребенок спрятался, а женщина… – Дробжек сглотнула. – Я его расстреляла, шеф. Хоть он сам вышел сдаваться. Посмотрела на это… и просто не смогла вынести, чтобы он жил.

– Вас не отдали под трибунал? – удивился он.

– Ребята никому ничего не сказали, – глухо ответила капитан. – И я не жалею. А вы жалеете?

– Нет, – сказал он после недолгого молчания. – Нет.

Море шумело, сглаживая тревожность момента, умиротворяя память.

– И каков же ваш вердикт по поводу моего психологического состояния, Люджина? – с насмешливыми нотками спросил Игорь через несколько мгновений.

– Ваша психика неустойчива, полковник, вы находитесь в состоянии глубокой депрессии, – отчеканила капитан. – Но при этом внимательны, сдержанны, точны, очень профессиональны. Ваши психологические проблемы на работе пока никак не сказываются. Но решать их необходимо.

– И как же предлагается их решать? – полюбопытствовал Стрелковский.

– Ну зачем вы издеваетесь, Игорь Иванович, – обвиняюще сказала Дробжек и встала, покачнувшись. – Как, как… Как будто сами не знаете. Лекарства, спорт, отдых, женщины. Побольше впечатлений. Психотерапевт. На которого вы не согласитесь, полагаю.

– Правильно полагаете, – подтвердил Стрелковский.

– А надо бы, – заявила Люджина и пошла к дому. Он усмехнулся, подобрал ее платье, босоножки и двинулся за ней.

Они сразу разошлись спать по своим комнатам. И день можно было бы назвать почти счастливым, если бы не этот всепроникающий запах. Запах потерянного счастья, вкус женщины, которой больше нет. Игорь ощущал его на своих губах, чувствовал в солоноватом ветре, играющем занавесками у распахнутого окна, слышал в ровном океаническом рокоте ее голос.