Королевская лилия

Владимир налил ему саперави, и Алексей сразу отметил его идеальный цвет и густоту. Вина из саперави созревают долго, мужают и густеют годам к десяти. Значит, действительно выдержанное. Он попробовал. Хорошая танинность, полное тело, богатое послевкусие. По вкусу ясно, что лозы созревали в Кахетии. Округин любил этот виноград, но выращивал его неохотно. Российский подвид называется «северный саперави» и хорош отличной морозоустойчивостью, но от дождей быстро чахнет. А погода последние годы такая переменчивая…

Алексей задумался о своем, о винодельческом, и не услышал, что говорит ему Анжела.

– Але! Алексей! Вы меня слышите? – Красотка смотрела смеющимися глазами. – Жуткое вино, не так ли? Грубое и…

– Невкусное? – не удержавшись, подсказал Округин.

– И невкусное, и терпкое. Прямо пить невозможно! Зачем ты его купил, Вовик?

Значит, Вовик разбирается в вине? Похвально.

– Я обожаю французское бордо! Это… нектар! – Анжела закатила глаза.

Алексей незаметно хмыкнул, наклонившись над тарелкой с варениками.

– Алексей, а кем вы работаете? – не унималась та.

Округин на мгновение замешкался и вдруг услышал:

– Алексей работает на виноградниках.

Полина через стол подложила ему еще пару вареников и села.

– На виноградниках? Так вы живете в Крыму?

Анжела заинтересованно расширила глаза. Алексей запихнул в рот вареник. Она правда такая дура или ловко притворяется? Сидит рядом с мужем и беспардонно кокетничает с чужим мужиком.

– Анжела, принеси, пожалуйста, свои фужеры. Мама сделала крюшон, а стаканов мало, – спасла его от лобовой атаки бразильской красотки неожиданно выскочившая из-за елок Оля.

Олежка вышел следом и предложил:

– Я могу из пивной кружки пить. Кто со мной?

Анжела неохотно встала и пошла в финский домик. Алексею показалось, что сидевший рядом Владимир вздохнул с облегчением. Покосившись на старшего научного сотрудника, Округин сказал:

– Саперави отличное. Неужели вы купили его в местном универсаме?

– Нет, конечно. – Владимир посмотрел на него чуть ли не с благодарностью. – Мне друзья подарили. Грузины. Когда приезжают, всегда привозят вино.

– Сразу видно, жители винодельческого региона. Знают, что дарить.

– Это правда.

Владимир оживился. Алексей заметил, что разговор о друзьях ему приятен.

– Сами они работают в обсерватории. Казалось бы, к вину отношения не имеют. Но разбираются лучше любого сомелье. Им подделку не подсунешь. А вы тоже в вине разбираетесь? Ведь вы на виноградниках… трудитесь. Или… это не связано?

Боится обидеть бедного виноградаря. Деликатный.

– Немного разбираюсь. По крайней мере, ваше оценить могу. Респект друзьям-грузинам.

Алексей старался быть осторожным, потому что заметил пристальное внимание, которое уделяет их с Владимиром разговору Полина. Он взглянул на нее – первый раз за вечер. Она ответила серьезным взглядом и кивнула. Похоже, благодарно. За что? За то, что поддержал беднягу тюленя, на которого никто в семье не обращает внимания, даже жена?

– Наташа, где ты ходишь? – вдруг громко спросил Станислав, оторвавшись от курицы.

Все автоматически оглянулись на Наталью, которая вышла из-за елок.

Чего они все сегодня за елками прячутся?

Та чуть ли не бегом пустилась к столу.

– В конце концов, это неприлично! – продолжал громогласно возмущаться ее муж.

– Прости, пожалуйста, у меня разболелась голова. За таблеткой ходила.

Наталья села на край скамьи. У нее горели щеки. От головной боли или от чего-то еще?

Станислав посмотрел на нее с холодным возмущением, отвернулся и стал беседовать с мамашей. Гусь лапчатый! Депутатша, кстати, даже головы в сторону невестки не повернула. Хоть бы посочувствовала больной голове. Достойная мать достойного сына.

Вернулась Анжела с фужерами в обеих руках. Округин напрягся, однако тут все сразу задвигались, засуетились, и бразильской красотке стало не до него. Зинаида вынесла поднос с пирогами, а следом Аркадий – кастрюлю с торчащим из нее половником. Крюшон, догадался Алексей, налив себе и Владимиру еще немного саперави. Все равно больше никто на него не покушался.

Все снова расселись, стали разбирать пироги, спрашивая у хозяйки, где какая начинка. Алексею пирог протянула Оля:

– Это с малиной. Любите?

– Кто ж не любит с малиной! – воскликнул Округин.

Оля прямо засветилась:

– С малиной я делала.

– То-то я смотрю – до чего румяные да пышные!

Он говорил с ней, как с ребенком, словно был старшим братом или, на худой конец, родным дядей. Почему-то ему нравилось чувство, которое он при этом испытал. Ни сестер, ни племянниц у Округина никогда не было, но оказалось, ощущать себя старшим родственником ужасно приятно.

За его спиной кто-то громко фыркнул. Дай угадаю? Конечно, Анжела! Да и черт с ней!

Зинаида с Натальей стали разливать крюшон, и тут только Округин заметил отсутствие за столом старушки Ады Львовны и депутата Евгения.

Да, сыщик из него никакой! Битый час сидит, ничего вокруг не видит!

Он наклонился к тюленю Владимиру и спросил, не случилось ли чего.

– Да все в порядке. Бабушка иногда у себя ужинает, папа вместе с ней.

Надо же, какой заботливый сын этот Евгений Аристархович!