Королевская охота

— Екатерина Васильевна, к сожалению, мне нужно бежать! Рада была познакомиться! Я уверена, мы еще увидимся. — Милая улыбка, крепкое прощальное рукопожатие, небрежное «Поправляйтесь, Юрий Александрович!», и Вероника стремительно направляется к двери.

— Какие у вас духи? — вырывается вдруг у Екатерины.

О, женщины!

Вероника на секунду приостанавливается:

— Какой-то японский дизайнер! Вечно забываю, как его зовут. Непременно посмотрю этикетку и позвоню вам! — И исчезает в ореоле своих одуванчикоподобных светящихся волос, оставив после себя легкое облако тонких духов — произведения японского парфюмера.

— Думаешь, она забыла имя этого японца? — спросил Юрий с непонятной интонацией. — Она ничего никогда не забывает!

— А зачем тогда?

— Не хотела тебя смущать. Это она из книжек Карнеги нахваталась! Как быть любимой!

— Не помню, чтоб он говорил про духи, — слукавила Екатерина.

— Не в прямом смысле, разумеется. — В голосе Юрия слышится раздражение. — Если хочешь понравиться, не подавляй ничем — ни одеждой, ни образованностью, ни поведением — ничем, будь проще и доступнее! Охотно смейся чужим шуткам, шути сам, ну и так далее.

— Ей трудно быть проще!

— Тем не менее ей это удается! Она всем нравится, и у нее самые разнообразные и многочисленные знакомства!

«Неужели ревнует? Интересно, помнит ли он, что сделал мне предложение?» — думает Екатерина.

— Я принесла тебе бананы и яблоки. — Она начинает выкладывать пакеты из сумки. После ухода Вероники все словно потускнело и стало обыденным.

— Спасибо, — говорит Юрий, — куда мне столько? Садись, я тебя тоже угощать буду. — Он открывает тумбочку, достает роскошную коробку, благоухающую японскими духами, раскрывает и говорит разочарованно: — Печенье! А я думал, шоколад! — Шоколад был маленькой слабостью Юрия Алексеевича. Он поднимает трубку телефона, выжидает несколько секунд, потом говорит: — Пожалуйста, пришлите сервировать чай.

— Какая замечательная женщина! — не может удержаться Екатерина. — Она действительно твой босс? Или жена босса?

К ее удивлению, Юрий внимательно смотрит на нее и отвечает не сразу: Вероника не замужем. И босс она сама!

— Такая хрупкая? — удивляется Екатерина. — И справляется с таким рестораном?

— Ее хрупкость — хрупкость железа! — афористически изрекает Юрий. — Ты вообще-то тоже не гладиатор! А в своих руках она держит не один ресторан, а несколько, причем среди них один для детей — очень популярный, между прочим, несколько «фаст фудов» и три дискоклуба!

— И все она одна?

— Ну, не совсем, вернее, совсем не одна. Это семейный бизнес. Ее родители, сестры, их две, кажется, с мужьями, кузены и так далее.

— Такая небольшая семейная мафия! А кто главный?

— Вероника, разумеется! Крестная мама! Гений нарпита!

— Неужели справляется?

— Еще как!

— Удивительно, как время изменило людей! В торговлю пошли те, кто раньше не имел к этому ни малейшего отношения.

— Если ты о Веронике, то ошибаешься! Она из старинной торговой семьи и до исторических событий заведовала какой-то там мелкой столовой на окраине, а посему, равно как и ее многочисленные родственники, принадлежала к торговой гильдии. Когда началась приватизация, она купила эту самую столовую, потом еще одну и так далее. В хватке ей не откажешь!

— Она совсем не похожа на заведующую столовой!

— О, она провела колоссальную работу над собой! И знаешь, с чего она начала эту работу? — В голосе Юрия слышатся насмешка и, кажется, восхищение. — Она наняла учителя языка!

— Какого?

— Родного! Кто-то там еще занимался с ней дикцией, манерами… Она сама себя сделала!

Тут в дверь постучали, и вошла улыбающаяся «французская» горничная — коротенькая юбочка, фартучек, кружевная наколка в волосах. Впереди себя она катила стеклянный столик на колесиках. Ловко расставив чашки, опустила в них пакетики с чаем, положила в вазочку печенье и сказала: «Пожалуйте к столу!»

— Какое обслуживание! — воскликнула Екатерина.

— За все платит страховая компания. Можешь не сомневаться, у Вероники самая дорогая страховка! И самая надежная!

— Я вижу. Ну а ты-то как?

— Уже лучше. Знаешь, сначала даже испугался, боялся за локтевой сустав. Но массаж — это великое дело! Играть, правда, не смогу, думаю, около месяца, но это и не плохо! Мечтаю отдохнуть, поваляться, почитать. Знаешь, я, наверное, в Европу махну! Где потеплее, куда-нибудь на Средиземноморье. Давно хотел побывать на Мальте! Приобщиться рыцарского духа.

— Тоже по страховке? — Против желания, в голосе Екатерины прозвучала неприятная нота.

— Завидуешь? — оживился Юрий Алексеевич.

— Завидую, — призналась Екатерина.

— Вот когда тебя чуть не убьют, тогда и поймешь, что жить нужно немедленно, не откладывая на завтра. Я на Мальту давно уже собирался, и история Мальтийского ордена меня давно интересует. Но, знаешь, инерция… неподъемность… все думал, успею. А теперь решил — все! Еду!

Так, болтая ни о чем, они провели еще около часа, съели все печенье и выпили по две чашки чаю. «Удивительно, — сказал Юрий Алексеевич, — такая большая коробка, а печенья совсем мало!»

Уже прощаясь, Екатерина вспомнила, о чем хотела поговорить с Юрием.