Королевская охота. Сборник.

Первый паладин здесь: это Джеха Рамс Мудрый. Он подсчитывает возможные варианты и советует неизбежное, без слабости, сожаления, жалости и мягкости.

— Добро пожаловать, благородный паладин. Иммир подставил лучу камень, и появился человек, одетый в темно-красные доспехи, присоединяясь к двум другим.

— Это Лорис Хозигер, красный паладин. Он знает искусства и занимается ими. Без труда он совершает деяния, которые невозможны для обычного человека. Ему незнаком страх. Он смеется, когда начинается битва.

— Иммир. Кто теперь присоединится к нам?

Иммир, использовал зеленый драгоценный камень, и некто, одетый в зеленые одежды, вышел вперед. Высокий и сильный, он стоял перед нами, его волосы были полны полночью, и глаза горели зеленоватым светом.

— Это Мьюнесе, выдающийся паладин, гибкий и странный, мрачный в своей манере мыслить. Он не знает себе равных в разгадке ребусов, он также самый талантливый музыкант, искусный в игре на различных инструментах.

— Зеленый Мьюнесе, ты будешь паладином вместе с нами?

— С великой радостью и навсегда.

— Замечательно! Иммир, кто теперь?

Иммир выбрал красивый топаз и подставил его под луч Мемон, и появился человек, одетый в черную кирасу, в желтых сапогах и кольчужных рукавицах. Иммир приветствовал его и назвал Спенглвэй Гротеси.

— Нам сопутствует счастье, раз с нами веселый Спенглвэй. Он поможет нам, когда путь покажется утомительным. В сражении он хитер и мастер ужасных проделок; среди нас только Мьюнесе может состязаться с ним.

— Иммир, к кому еще мы обратимся?

— Я подставляю этот сапфир лучу Мемон; я вызываю Рума Фадера Синего!

Человек стройный и сильный, подобный солнечному лучу памяти выступил вперед.

— Это наш Рум, красивый и сильный, равно пренебрегающий отчаянием и горестями! Иногда он известен как Рум Кроткий.

— Рум Фадер, мы приветствуем тебя; ты присоединишься к нам?

— Все ветры и громы, все силы сражений — ничто не заставит меня отделиться.

— Тогда ты — наш паладин.

— Иммир, кто еще? Есть еще кто-либо, кто мог бы дополнить этот удивительный отряд?

— Еще один; человек, знающий все.

Иммир высоко поднял белый кристалл:

— Я вызываю Эйа Ненайо Белого!

Появился человек, одетый в черный плащ поверх белоснежных доспехов. Его лицо было бледно и лишено искры юмора, его щеки впали, а глаза, казалось, сверкали бледным огнем.

Иммир говорил:

— Эйа наводит такой страх на врагов, что подобен самой смерти. Радуйтесь, паладины, что Эйа — один из нас; он грозен для своих врагов. Эйа Ненайо, я приветствую тебя и делаю тебя своим братом — паладином, и мы свершим многое.

— Это и мое желание.

Иммир говорил:

— Итак отважная семерка! Пусть все пожмут друг другу руки, и пусть наш союз разрушит только смерть!

Они сделали так и был свершен замечательный обряд, предназначенный только для таких случаев.

На следующей странице молодой Говард изобразил портреты семерки, что, очевидно, потребовало от него больших усилий. Эти наброски заканчивали вторую часть Книги.

Затем следовали несколько страниц записей и заметок. Затем, очевидно, Говард сильно устал, и продолжал уже на обычном языке.

На листе оглавления значилось:

1. Приключения в Туареч.

2. Борьба с победителями Сарзен Ебритан.

3. Приход Зады.

4. Наглая спесь короля Липера.

5. Зада покинута.

6. Замок Гарунд.

7. Сватовство Зады Мемар.

8. Семь странностей Халтенгорста.

9. Приключения в гостинице Зеленой Звезды.

10. Великие Игрища в Вун Линдзей.

11. Темницы Морна.

12. Триумф паладинов!

Что бы ни предлагал Говард Хардоа для своих двенадцати глав, все это не было включено в книгу, за исключением отрывков и фрагментов, которые занимали последующие места. Затем, внезапно, чуть ли не на середине предложения, записи обрывались, и примерно треть книги пустовала.

Герсен отложил книгу. Он спустился на землю и шагал вперед-назад перед «Фэнтомик Флайтлернинг». Не все еще потеряно. Он потерпел неудачу в Боймонте, а теперь и в Глэдбитуке, но «Книга Снов» могла предоставить третью возможность, если только он сумеет использовать ее правильно. На любую очевидную приманку Говард Трисонг, дважды раненый, должен теперь реагировать крайне подозрительно.

Теперь задачей было представить приманку как можно более естественно.

Герсен остановился и стоял, глядя в задумчивости на юг. До того, как он выработает план, необходимо снова вернуться в Глэдбитук.

Запрещение вторгаться в воздушное пространство Маукиша больше не беспокоило Герсена; очевидно, никто не делал попыток воспрепятствовать подобным вещам. Около часа дня он вывел «Фэнтомик Флайтлернинг» из низких облаков и посадил его в лесу позади фермы Хардоа. Помня о недавней оплошности, он тщательно вооружился, затем запер корабль и вышел к краю поля.

Справа раскинулся большой пруд, слева была полоска земли, ранее принадлежащая Клидхо.

Когда Герсен приблизился к ферме, Ледеомус Хардоа вышел из сарая с ведром корма, который выплеснул домашней птице, а затем вернулся в сарай.

Герсен подошел к двери дома и постучал. Дверь открылась, и появилась Ребе Хардоа. Она оглядела Герсена снизу доверху с бессмысленным выражением на лице. Герсен вежливо поздоровался.