Королевская сага

Загадочная страна снова отодвигалась в тень волшебных сказок, подобно ледяным великанам, двергам, финским колдунам, карликам и феям, обитавшим в счастливой стране бессмертных, неподалеку от Биармии, как то утверждали древние саги. Начинать поиски заново? Теперь я резонно мог спросить себя - ас чего, собственно говоря, начинать? Все "начала" были перепробованы уже до меня, каждое оказалось несостоятельным или сомнительным, каждое искало поддержку в других свидетельствах, не имея собственной опоры.

Казалось, к разгадке я подошел совсем близко. Но когда оставалось сделать последний шаг, он отбросил меня снова за тот барьер перед неизвестным, где толпились, жестикулируя, доказывая каждый свою правоту и строя воздушные замки, мои предшественники…

5

Вступать в споры со своими предшественниками и современниками, разбирать их выводы и доводы, повторяя одни и те же аргументы, мне представлялось бесполезным. Вопрос о Биармии и плаваниях викингов имел такую давность, что теперь требовалось только одно: найти факты. Безусловные. Точно документированные.

В течение трех последующих сезонов я отправлялся не только на Терский берег, но и на другие берега Белого моря, с неизменной надеждой, что если не я, то кто-нибудь из археологов, работающих в этих же местах, наткнется наконец на какие-либо бесспорные свидетельства о пребывании здесь викингов: курган, остатки поселения, руническую надпись или изображения их кораблей, высеченные на скалах. Ведь нашли же в 1905 году на острове Березань при раскопках обломок надмогильного камня XI века с рунической надписью, сообщавшей, что "Грани сделал этот холм по Карлу, своему товарищу". Если викинги воздвигали надгробные камни своим соотечественникам на Черном море, о котором саги ничего не сообщают, то почему бы им не оставить таких памятников на Белом море, куда они, если верить тем же сагам, плавали гораздо чаще?!

И все же ничего подобного не находилось.

Постепенно я стал забывать о своих надеждах и огорчениях, смирился с неудачей поисков. Викинги уходили в туман небытия вместе со своими загадками, сагами, фантазиями и геройством. Прервалась и моя постоянная связь с Терским берегом. Я снова занялся проблемами нашей срединной России. Место саг заняли вопросы экологии человека, ритмика природных явлений, трансгрессии и регрессии внутренних водоемов, которые позволяли утвердить новый подход к человеческой истории, включив сюда и всю биосферу, неотделимой частью которой оказывался и человек-Возвращение к старым загадкам было неожиданным. Оно пришло случайно вместе с предложением написать фантастический рассказ, связав сюжет с археологией, поисками и раскопками. Именно тогда, покопавшись в памяти, я вспомнил о загадке Биармии, своих огорчениях, а вместе с тем и о сагах. В свое время меня поразил рассказ о путешествии датского короля Горма и Биармию, а оттуда- в царство мертвых. Что послужило реальной основой вымысла? Да и насколько там было все придумано? Для читателей еще первых десятилетий нашего века все, что сообщалось в этой саге, относилось к реальности так же, как сказки "Тысячи и одной ночи". Но с тех пор прошло более чем полвека. Мы стали не просто больше знать - за это время мы научились о многом догадываться и многое провидеть. Такой уж была жизнь в нашем XX веке, породившем научную и ненаучную фантастику, которая готовила нас и наше сознание к тому, что может ожидать наших детей за порогом третьего тысячелетия.

Попав в царство мертвых, Горм обнаружил на своем пути некий железный дворец. Издали он казался окутанным словно бы дымным облаком, препятствующим к нему подойти. Когда король со своими спутниками с помощью высоких лестниц все же попал внутрь этого странного помещения, они нашли там сидящие на железных скамьях "безжизненные образы чудищ", которых отделяли друг от друга свинцовые простенки. Возле входов стояли "внушающие ужас сторожа". Дальше путешественники обнаружили погибших людей, описание которых было достаточно странным: на возвышениях под трещиной в скале сидел старик с пробитой грудью, а рядом с ним - три женщины с переломленными спинами и с какими-то "уродливыми зобами на теле". В этих помещениях множество сокровищ, но едва только спутники Горма протягивали за ними руки, как их поражали невидимые сторожа и на них набрасывались вдруг оживающие те самые "безжизненные образы чудовищ". Спасается только Горм с небольшим количеством людей…