Королевская сага

Кто мог встать на пути такой колонизации? Практически никто. Новгородские ушкуйники, - собственно говоря, такие же викинги, как и скандинавы, только не выходившие на простор океанов, - добрались до побережья Белого моря не раньше конца XI века. Только в середине XIII века, через два с лишним столетия после плавания Торира Собаки, на Севере Европы сталкиваются интересы Новгорода и Швеции. Но и тогда спор шел не о земле, а всего лишь о сборе далеко не регулярной дани с лопарей. В результате переговоров 1251 года Лапландия была признана как бы "ничейной", дань с лопарей могли брать одинаково как шведы, так и русские, но она ограничивалась пятью шкурами меха с одной семьи. Собственно говоря, только отсюда и начинается проникновение норвежцев на северо-восток, в район Нордкапа и Варангер-фьорда.

К чему привело открытие это, мы знаем по договору 1326 года, заключенному между Норвегией и Господином Великим Новгородом. За три года до переговоров новгородский военный отряд, с помощью саамов и карелов совершив далекий рейс на запад, сжег один из главных опорных пунктов королевской власти на севере Норвегии - замок Бьяркей, находившийся, как можно думать, на родине Торира Собаки, возле Тромсё и Лофотен. И молниеносный бросок новгородцев на северо-запад, и настойчивые попытки проникновения норвежцев на северо-восток достаточно красноречивы. Они свидетельствуют, что реальное открытие норвежцами мурманского берега Кольского полуострова произошло только в первой четверти XIV века, в то время, когда здесь уже утвердились русские и ни на какой "приоритет" в их открытии и колонизации норвежцы сослаться не могли!

Ни в тексте договора, ни во время переговоров подобный аргумент ни разу не был выдвинут норвежской стороной. А это, при непрерывающейся традиции освоения норвежского Севера в северо-восточном направлении со времен Оттара, может означать только то, что ни один норвежец, в том числе и сам Оттар, до конца XIII - начала XIV века не бывал восточнее Варангер-фьорда. Если бы сведения об этих благословенных краях, бывших в полном смысле "ничейными", достигли Норвегия в середине или во второй половине Х века - вся история Западной Европы и Северной Атлантики с этого момента могла стать иной. Но этого не случилось.

Следовательно, никто в Норвегии о морском пути в Белое море не знал. Следовательно… загадку Биармии приходилось начинать распутывать с самого начала! На этот раз по-новому.

6

Передо мной было два пути. Первым и самым заманчивым было обращение к первоисточникам, чтобы прочесть их заново и найти истоки ошибки. То был самый прямой и простой путь, раньше я, безусловно, воспользовался бы им. Но теперь я знал, что далеко не всякий прямой путь - самый короткий и результативный. За плечами у меня был достаточный опыт разочарований и ошибок. Мои предшественники были ничуть не глупее меня, однако им что-то помешало прийти к тому выводу, который нашел меня сам. Что именно? Какой психологический или исторический факт? Представления о прошлом? Сумма фактов? Отсутствие археологической информации, когда нулевой результат поисков Биармии на берегах Белого моря был бы именно результатом исследований, а не случайным итогом?

Все это надо было обдумать и взвесить. Это и был второй путь - путь ретроспективный, повторяющий изгибы мысли моих предшественников и современников, чтобы в полутьме прошлого нащупать, а потом и рассмотреть те основания, на которых было воздвигнуто ими здание гипотезы, принятое впоследствии за доказанный факт. На этом пути мне предстояли не менее длительные, чем прежде, путешествия, но только теперь путешествия мысли. Просторы морей, скалы фиордов, пространства тундры и сверкающие под солнцем песчаные лукоморья отодвинулись, уступив место книгам, словарям, научным исследованиям и старым географическим картам, по которым предстояло вычислить путь к истокам представлений о Биармии тех, кто когда-то занимался ею и теперь невольно становился моим оппонентом.

О Биармии писали все, кто затрагивал вопросы древних географических открытий на Севере Европы, плаваний скандинавов, торговых отношений между Норвегией и Русью, истории самой Норвегии, скандинавских саг и их содержания. Историки, литературоведы, археологи, скандинависты, давно умершие и еще живые, все они оставили научные труды, в которых фигурировала загадочная страна на побережье Белого моря. Строй громких имен и научных авторитетов был внушителен и несокрушим, как македонская фаланга. Оттар, Биармия, Торир Собака - вот то ядро, вокруг которого нарастала плотная скорлупа дальнейших построений. Ни тени сомнения в достоверности утверждений! Авторы ссылались друг на друга и подкрепляли свои позиции ссылками на статьи других.