Королевский долг

Я больше никогда так не рисковал, даже если Марка тянуло на приключения. Он стал часто приходить к леди Диане по вечерам, и в конце концов случилось то, что рано или поздно должно было случиться. Принц Чарльз, к крайнему своему удивлению, застал его в спальне принцессы — сидящего на краю кровати. Марк вернулся в пажеское крыло страшно подавленный. Леди Диана была в одной ночной рубашке, поэтому ситуация, в которой оказался Марк, была весьма щекотливой. Конечно, между ними ничего не было. К счастью, это списали на счет дурных манер, и для Марка все обошлось.

Вскоре после этого он получил фотографию будущей принцессы. На ней черным маркером было написана «Марку с любовью от Дианы». Кажется, это было первое фото с ее автографом.

В эти несколько месяцев перед свадьбой леди Диане было очень одиноко. Она старалась не выходить из дворца из-за того, что к ней было приковано все внимание СМИ. Наверное, ей казалось, что она переехала в здание муниципалитета. Для новичка Букингемский дворец — настоящий лабиринт из бесконечных коридоров, залов и комнат. Никто не провел ее по дворцу, никто не дал путеводителей и карт. Сверни не в тот коридор, и вдруг окажешься на какой-нибудь вечеринке с коктейлями или на официальном приеме. Никто не знает, кто или что притаилось за поворотом. За закрытой дверью может проходить личная встреча. Новичку здесь не очень уютно — ни тому, кто вот-вот станет членом королевской семьи, ни тому, кто вступил в многочисленную «семью» прислуги. Впрочем, слугам легче — к тебе относятся очень дружелюбно, стараются тебя поддержать, как-то помочь. А вот леди Диане было значительно сложнее. Она не могла рассчитывать на поддержку. По вечерам она сидела одна и писала письма своим друзьям. Иногда, когда принца не было, она набиралась смелости и пыталась пообщаться с королевой. Раз в неделю в королевском коридоре звонил телефон. «Королева сегодня будет ужинать одна?» — спрашивала леди Диана тихим, робким голосом.

Если не намечалось никаких встреч, то один из нас спрашивал королеву: «Леди Диана хотела узнать, будет ли Ее Величество ужинать сегодня одна?»

«Пожалуйста, передайте ей, что я с удовольствием поужинаю с ней, — отвечала королева. — Ужин будет в 8:15». Она ни разу не отказывала Диане. Но Диане не нравилось, что ей приходится общаться со своей будущей свекровью через пажей или лакеев. Это мешало ей беседовать с королевой по-простому, и все ужины получались очень официальные. Каждую неделю она все-таки пыталась пообщаться с королевой, но обычно предпочитала ужинать в своих апартаментах, где можно было поджать под себя ноги и расслабиться.

Ей очень нравилась королева. Я часто встречался с ней в коридоре — у леди Ди были мокрые волосы после бассейна, и она спрашивала: «Королева одна?». Потом тихонько стучала в дверь и входила в гостиную, веселая и довольная: «Доброе утро, Ваше Величество». Королева всегда улыбалась, потому что Диана была такая радостная. Когда леди Ди вышла за принца Чарльза, ей больше не нужно было называть королеву «Ваше Величество». Вместо этого ей сказали, чтобы она звала ее «мамой», а принца Филиппа — «папой».

Королева всегда была очень любезна, хотя ее и не очень волновало, как ее будущая невестка чувствует себя во дворце. Однако считалось, что члены королевской семьи должны уметь приспосабливаться к новой обстановке и иметь сильный характер, и самой королеве с раннего детства пришлось привыкать к строгому этикету и одиночеству во дворце. Предполагалось, что, раз леди Диана сама благородных кровей, а значит, привыкла к большим особнякам, она сумеет устроиться и в Букингемском дворце. Однако иногда надо не только предполагать, но и помогать. У Дианы не было стальной воли королевы. Она была очень общительной по натуре, и никак не могла привыкнуть к жизни во дворце — эта жизнь была ей чуждой и очень не похожей на ту, которую Диана вела прежде. Здесь у нее не было ни одного друга. Забавно, но королева не стала помогать леди Диане именно из-за того, что верила в нее. Она говорила:

«Если я ей понадоблюсь, она всегда знает, где меня найти».

Королева верила в Диану — несмотря на то, что сама Диана в себя не верила.

Леди Диане было очень больно думать о том, что она навсегда распрощалась со своей старой жизнью, с квартирой в Лондоне, с детским садом. Однажды она поехала повидаться с детьми из этого сада. Дети, которых она очень любила, дергали ее за рукава и спрашивали: «А где ты была? А когда ты вернешься?». Она чуть не расплакалась и потом вспоминала об этом, как о «душевной травме».

То же самое было, когда Диана приехала в свою квартиру № 60 на Колгерн Корт, где раньше жила с подругами. Ей нужно было забрать оттуда кое-какие вещи, которые она не хотела оставлять. Наводя порядок, Диана оказалась наедине со своими мыслями в квартире, полной воспоминаний. Закрыв за собой дверь, она почувствовала, что вот-вот заплачет.