Королевский дуб

— Ну ладно, — согласилась я. — Только ненадолго. Простите, что была раздражительна. Очень мило, что Том обеспокоен здоровьем Хил. Я была к нему несправедлива. Это потому, что он так активно действует. Начинаешь думать, не хватает ли он иногда через край.

— Он все время это делает. И даже хуже того, как утверждает Пэт, — заметил Картер благодушно. — Но в этом-то и состоит его привлекательность. Он делает то, что мы только мечтаем сделать, причем прячем эти желания очень глубоко в себе. Он своего рода наш громоотвод. И его помешательство благотворно.

Таким образом, мы впервые приехали на Козий ручей в осенний день, такой голубой, золотой, горько-радостный и нежный, что просто быть живым в подобный день означало все равно, что быть чуть захмелевшим. Утром ощущалась свежесть, полуденное солнце пригрело наши лица через тонированные лобовые стекла „ягуара". Далеко-далеко и высоко над коричневой стерней соевых полей парила большая птица; она делала петли и круги и, как временами казалось, висела неподвижно в нежном осеннем небе.

— Краснохвостый ястреб, — заметил Картер, следя за взглядом Хилари. — Он использует теплые воздушные струи, поднимающиеся от земли. Эти струи теплее остального воздуха, поэтому он практически может висеть на них и будет болтаться там, пока не увидит свой ланч, и тогда спикирует, как ракета. Приятный способ добывать пропитание, правда?

Хилари не ответила. Она спрятала голову под мою руку, свободно обнимавшую ее. Я откинула густые волосы со лба дочери.

Девочка дала согласие поехать при условии, что я никуда не отойду и не оставлю ее с кем-нибудь, кого она не знает, особенно с незнакомыми детьми. Я согласилась, так как думала, что лучше будет уступить и дать ей возможность поехать и, может быть, найти что-нибудь интересное в этом незнакомом ей месте, чем спорить, рискуя довести дочь до слез и получить отказ. Я знала, что Хил не только страдает сама, но и манипулирует мной, хотя это и не уменьшает ее страданий. Я решила попросить в понедельник Тиш порекомендовать компетентного терапевта для Хилари. Дальше так продолжаться не может. Но я не знала, где мне достать денег на врача…

Мы миновали въезд в „Королевский дуб", и, проехав около двух миль, Картер уменьшил скорость и свернул на изрытую грунтовую дорогу, отмеченную только проржавевшим жестяным почтовым ящиком, который болтался, как пьяный, на верхушке подгнившего деревянного столба. Внезапно мы оказались в лесу, таком же густом, молчаливом и каком-то первобытном, как лес, через который мы ездили в „Королевский дуб". Я сказала об этом Картеру.

— А это часть того же участка, — объяснил он, не отводя глаз от изрытой дороги. — Том оставил себе только полосу, проходящую через середину плантации, между землями Клэя и завода „Биг Сильвер". Длинная полоса. Должно быть, она тянется на двадцать миль вверх по реке. Но она не шире восьми-девяти миль. Сандвич между Клэем и заводом. Или, скорее, хотдог, сосиска.

— Мы едем туда, где бомбовый завод? — выдохнула Хилари.

— Нет, моя радость, — заверил девочку Картер. — Мы будем на Козьем ручье. Он течет параллельно реке, а земли завода начинаются только за рекой. А настоящие здания и оборудование вообще находятся на расстоянии многих миль.

— Ручей и река… — начала Хил напряженным высоким жужжанием, которое означало, что нечто, вызывающее у нее ужас, было поблизости.

— Хилари, тебя никто не принуждает подходить к воде, — произнесла я так твердо, как только могла. — Тебе даже необязательно ее пить. Но я надеюсь, ты не сочтешь необходимым показать мистеру Дэбни, что его вода беспокоит тебя. Он был очень любезен, пригласив тебя на свой праздник и предложив посмотреть его животных, и я надеюсь, что ты будешь вежлива с ним.

— Не хочу, — пробормотала Хил. Это было хныканье очень маленького больного ребенка. Думаю, она даже не осознавала смысла своих слов. Я почувствовала слезы отчаяния, собирающиеся под ресницами.

Мы выбрались из леса на большую, залитую солнцем поляну, бывшую вырубку, и перед нами предстал маленький дом Тома Дэбни, раскинувшийся на вершине невысокого холма на берегу ручья. Одна его сторона нависала над зеленой, пятнистой от солнечного света водой. Я просто задохнулась от удовольствия и почувствовала, что улыбаюсь. Это был заколдованный домик, рисунок Артура Рэкхема,[60] страничка из английских сказок. Я почувствовала, как Хилари подняла голову с моего плеча и посмотрела на дом.

— Это то место, нуда мы ехали? Праздник будет здесь?

— Именно здесь, — ответил Картер. — Ну как? Правда, неплохо?

— Да, — ответила девочка.