Королевский двор

И замолчала.

— Сати, с тобой все в порядке, амадина? — обеспокоенно склонился надо мной Сиэль, когда я продолжала несколько минут в шоке пялиться в потолок.

— Да, наверное, не знаю, — растерянно ответила я, а потом рассказала услышанное от Богини.

— А она права: ты подарила мне любовь, с тобой я научился жить, — ласково поцеловал меня в нос супруг.

— Ну, знаешь, — замялась я, — почему бы просто не искоренить рабство просто так?

Сиэль задумчиво почесал нос и нахмурился.

— Думаю, должно пройти время, чтобы умы людей перестроились на новый лад. Ведь если бы Богиня искоренила рабство сама, то она попросту или влезла бы в людские головы, либо же появилось бы новое рабство: только на сей раз энканты были бы в верхушке пищевой цепочки. Она права, Сати, удивительно мудрая Богиня.

Я понимала, что Сиэль был абсолютно прав, и все равно немного сердилась.

В этот же день вечером справиться о моем здравии прибыл и Арий. Король пробыл в наших покоях всего минут пять, однако твердо пообещал повлиять на ситуацию с менталистами в стране. А еще он подарил мне аккуратную продолговатую шкатулку, в которую я от любопытства тут же сунула нос.

— Что это? — удивленно спросила я Ария, когда обнаружила в шкатулке стопку документов, несколько перстней и печатей.

— Родовой замок Халимендис отныне твой, моя милая племянница. Это самое меньшее, чем я мог бы отплатить. Да и Мауриса наверняка обрадуется, когда узнает, что ее наследие не пропало. Если вспомнит, конечно.

Словом, жизнь налаживалась. Да и будущее обещало быть легким и счастливым: заговорщицу обезвредили и упрятали в темницу, Шалия освободили, сестрицу тоже. Король вернулся, Грэтхильда носит его наследника. Что еще надо для счастья? Только здоровье матушки.

Но и тут случилось чудо, потому что после мощной восстановительной терапии силами королевских лекарей у матушки на месте выцветшей татуировки вдруг проступили алые ростки новой магической вязи, на сей раз огненной. Ее волосы потеряли былую седину и заблестели рыжинкой, морщинки на лице и шее разгладились, оставляя лишь румяные щеки и горящие синие глаза.

Все эти метаморфозы я увидела на следующий же день, Мауриса сама пришла меня навестить поддерживаемая под руку галантным лекарем Абрахамом Ларом.

Если честно, то сперва я очень испугалась. Но лекарь поспешил успокоить:

— Закон сохранения энергии. К тому же, все маги словно сообщающиеся сосуды: убывает одна энергия, на ее смену приходит другая, — известил он и пообещал, что рано или поздно терапия даст свои плоды и матушка сможет вспомнить все. А я про себя думала, что лучше бы ей все не вспоминать: пытки Шалия, например. Я искренне желала ей получить наконец свое заслуженное счастье. А судя по тому, как нежно Абрахам то и дело приобнимал ее за плечо, счастье было очень близким.

— Сати, моя милая дочь. Пусть я тебя и помню совсем мало, но люблю всем сердцем, — шепнула мне матушка, когда наши мужчины наконец оставили нас побеседовать наедине. — Если ты того пожелаешь, я полечу с вами и помогу вам с моими будущими внуками.

— Мама, нет, — твердо ответила я, несмотря на сложность принятого решения. Голос немного подрагивал, но я старалась говорить ровно. — Лучше оставайся под присмотром барона Лара. Заодно надеюсь у вас получится восстановить наше родовое гнездо. Не зря же король вернул замок Де-Халле истинным Халимендис.

Эпилог

На земли Драконьего Царства пусть и с большим опозданием, но все же пришла осень, и в отместку она принесла с собой пронизывающие до костей холодные ветра с бесконечными дождями и туманами. Но в Драконополисе, напротив, как и всегда, стояла ясна магически укрепленная теплая погода. Птички весело щебетали и радовались теплым лучам Сиата, уличные коты настолько раздобрели и разленились, что валялись прямо на тротуарах под ногами.

В последний день октября, как и полагается, во всех высших учебных заведениях Таиса, начался новый учебный год. И на этот раз, к великому счастью драконов, от Драконьего Царства в лучшую академию Мерсии направлялась пара молодых драконят.

Лита и Карим находились как раз в том возрасте, в котором у драконов принято выбрасывать птенцов из гнезда. И если Карим был безумно рад предстоящим переменам, с азартом продумывая все возможные приключения, то робкая тихая Лита безумно боялась. Потому что в отличии от брата, она за пятьдесят один год так и не смогла обратиться в дракона, а потому была не так сильна, как брат, и уязвима.