Королевский флеш

— Да, на спортивный пиджак. У меня в мыслях был еще спортивный пиджак из чего-нибудь типа верблюжьей шерсти — того же цвета, только из легкой ткани.

— О, цвет верблюжьей шерсти вам прекрасно подойдет. Мы ведь шили вам что-то из верблюжьей шерсти, разве не так?

— Да. Зимний пиджак.

— Помню, помню. Тот, с костяными пуговицами?

— Верно.

— Помню. У меня есть ваша карточка, но я и так помню. Не хотите ли посмотреть кашемир? Того же цвета, что и верблюжья шерсть, но как раз легкая, что вам и нужно, так что прекрасно подойдет. Ну-с, посмотрим, что тут у нас есть. Уверен, мы найдем что-нибудь замечательное.

Алекс купил три костюма и два спортивных пиджака, один из которых взял прямо с вешалки. Его подгонят по его размеру. Костюмы стоили ему 510 долларов все вместе, кашемировый пиджак обошелся в 450, и за костюм из шотландской шерсти с вешалки он заплатил еще 360 долларов.

Он ушел от портного где-то около часа и пошел в один французский ресторанчик на Пятнадцатой. Там он заказал «Бифитер», эскарго и палтус в кляре, а также полбутылки «Пуйи Фюме». После ленча он прошелся до магазина «Батталья» на Парк-авеню, где купил себе десяток футболок различных приглушенно-пастельных тонов и бледно-голубую спортивную рубашку из полиэстра с длинными рукавами. Футболки обошлись ему по 37 долларов каждая, но они были из тонкого шерстяного джерси, и когда он примерил одну, она сидела на нем как влитая. Рубашка из полиэстра стоила 22 доллара.

Было уже почти три часа, когда он вошел в магазин «Гуччи» на Пятой авеню. На самом деле он зашел не за обувью, хотя всегда считал, что ходит сюда именно ради того, чтобы купить хорошие ботинки. На сей раз он пришел купить пояс с эмалью, который увидел в витрине несколько недель назад. Однако после покупки пояса с темно-синей эмалью Алекс неторопливо прошел в обувной отдел и выбрал себе две пары кожаных открытых туфель — одну белую, другую коричневую, с красно-зеленой фирменной отделкой Гуччи. Затем он прогулялся до «Даблди» на Пятьдесят седьмой и посмотрел новые альбомы звукозаписи, отыскал альбом Монка, которого у него не было, и еще купил новый альбом Майлса Дэвиса, хотя то, что Майлс писал сейчас, его не затрагивало — тот пытался объединить джаз с роком. Что же это за мешанина получится?

В четыре Алекс вошел в бар «Шерри-Незерленд», заказал еще «Бифитера» и завязал разговор с китаяночкой, сидевшей за его столиком. Девушка была в красной шляпке с белыми полями, похожей на шляпу сутенера. В вырезе блузки между маленькими грудями поблескивала звезда Давида. Она объяснила, что звезда — просто украшение, а сама она католичка. Он перевел разговор на китайскую кухню. Рассказал ей, что обедает в китайском ресторанчике три-четыре раза в неделю и считает китайскую кухню лучшей в мире. Знает ли она «Бо-Бо» в Чайнатауне? Или «Хонг Фэт»? Или «Вань Ки»? Все шло хорошо, пока в бар не вошел китаец в черных очках и ширпотребном черном костюме. Он помахал ей от двери и сел за столик напротив. Алекс допил свой «Бифитер» и взял такси до дому. Чуть позже пяти он поднялся в свою квартиру.

Он не знал, чем бы заняться сегодня вечером. Может, пойти на Бродвей или в Гарлем, подцепить там кого-нибудь. Он был очень доволен своими покупками — вынул футболки и примерил их одну за другой, глядясь в зеркало, втягивая живот и выпячивая грудь. «Похож на качка, — подумал он, — или на педика, одного из тех, пляжных, педиков. Нет, больше на качка. Неужто эти хреновы футболки такие… «голубые»?» Он подумал, не вернуть ли их в магазин, затем решил все же оставить и носить. А если кто назовет его педиком, так он ему в хайло даст. Усмехнувшись, он положил футболки во второй ящик шкафа, затем попытался примерить сначала пояс, потом туфли. Он открыл шкаф и посмотрел на себя в полный рост в зеркало на дверце. Ему понравились обе пары, это были туфли для настоящего мужчины. Он засунул в них колодки и поставил на дно шкафа рядом с остальными ботинками. Часы на шкафу показывали почти шесть.

Он пошел в гостиную, налил себе еще «Мартини» и, переодеваясь, медленно выпил. Надел бежевую спортивную рубашку, итальянские коричневые брюки, бежевые носки и новые коричневые кожаные туфли с красно-зеленой отделкой. Подумал — может, надеть спортивный пиджак? Решил, что стоит, поскольку никогда не знаешь, что будет потом и куда захочется пойти. Оделся и вышел из квартиры.

На Бродвее Алекс никого из знакомых не встретил, поэтому заглянул в пиццерию на Сорок второй, затем в массажный кабинет на Восьмой авеню и попросил девушку по имени Пирл. Но ему дали другую, похожую на ту китаянку, с которой он говорил в «Шерри-Незерленд». Когда она наконец занялась делом, он спросил, не хочет ли она еще двадцать баксов, она ответила — тридцать, и они сошлись на двадцати пяти за оральное удовольствие. Он вернулся домой около полуночи и сразу же отправился спать.