Королевский крест

Но если с друга подозрения были сняты, то попытка проследить передвижения Анны дала дополнительную пищу для размышлений: девушка профессионально оторвалась от слежки. Ушла легко, элегантно растворившись на московских улицах, а ведь вели ее отнюдь не дилетанты.

— Я никогда не поднимал эту тему, — негромко произнес Владимир. — Но раз уж вы сами заговорили, то молчать не буду: подозрительна мне ваша девушка. Уж не обижайтесь, Эльдар Альбертович, но подозрительна. Ни о ней, ни о ее делах нам ничего не известно. Чем живет, чем занимается — непонятно. А ведь вы человек непростой, Эльдар Альбертович, вы человек с положением. Вам около себя неизвестные величины держать негоже. Да и опасно.

— Я сам приму решение на ее счет.

— Не спорю, — кивнул Даньшин. — Вы — босс. Напомню только, что проблемы у нас начались после ее появления.

— Думаешь, Анну Цвания прислал?

— А почему нет?

— Для чего? — пожал плечами Ахметов. — У меня нет привычки делиться с подружками деловой информацией.

— Но ведь Цвания об этом не знал, — заметил Владимир. — К тому же неизвестно, какая ей роль отведена. Может, Анне еще предстоит игру сыграть…

* * *

Частный жилой дом.

Подмосковье, Люберцы,

6 ноября, суббота, 03.07

Бой вспыхнул страшным пожаром: резко, стремительно, сразу везде. Кровавые ручейки, подобно языкам пламени, побежали по коридорам замка Бруджа, вырвались из-под дверных щелей во двор, напоили смертью старые камни. Кровавый пожар бойни охватил обреченный замок.

Никто не понимал, с кем дерется, кто атакует, кто защищается, где свои, где чужие.

— Гангрелы?!

— Треми?!

— Гарки?!

Суета не помогала организации обороны. Откуда нападают? Кто? Казалось, враги бросаются из-за каждого угла, стоят за каждой дверью. Звон мечей и яростные крики доносились и с последних этажей, и из подвалов, из конюшен, из казарм, отовсюду. И везде лилась кровь.

А в северном крыле занимался настоящий пожар.

— Пьяная Башня! Они рвутся к Пьяной Башне!!

Алое сияние, окутывающее выскочившего во двор кардинала, привлекло внимание и верных воинов, поспешивших к вождю, и врагов, пока не рискующих атаковать разъяренного Бруджу. Вид Александра был страшен: пылающие глаза, искривленный ненавистью рот, кровавые пятна на одежде. Топором и мечом кардинал проложил себе дорогу во двор замка, вырвался на простор, и один его вид воодушевил масанов.

— Истинный Бруджа!

Только три клана, сохранившие Амулеты Крови, могли позволить себе такой клич: истинные Луминар, истинные Робене и…

— Истинный Бруджа!!

За спиной кардинала тенью скользил верный Жан-Жак, прижимающий к груди новорожденную дочь вождя. Жена Александра еще не оправилась: ее поддерживали слуги.

— Где епископ? Где ночная стража?..