Королевский порок

Постепенно мой нос привык к исходившему от кожевни зловонию. В мастерской Беарвуд и его супруга разговаривали с потенциальными заказчицами, двумя пожилыми дамами. И хозяин, и хозяйка стояли спиной к улице. Подмастерье что-то усердно пилил в мастерской, располагавшейся в задней части здания. Мальчика нигде не было видно. Я проскользнул в коридор, ведущий к двери в квартиру Олдерли.

Я вставил ключ в замок и попытался повернуть его, но безуспешно.

Неужели кто-то поменял замок? Но тут мне в голову пришло объяснение попроще. Я повернул ключ в другую сторону, и на этот раз замок благополучно поддался.

Выходит, дверь уже была отперта. И сразу же вслед за первой догадкой меня посетила вторая: человек, который ее открыл, наверняка еще здесь.

Постаравшись как можно тише извлечь ключ из замочной скважины, я убрал его в карман. Жаль, что единственное мое оружие – это трость.

Я медленно поднял щеколду. Толкнул дверь. Петли были смазаны на совесть, и она бесшумно открылась внутрь.

Перешагнув через порог, я замер в выложенной плитами прихожей, откуда лестница вела наверх, в апартаменты Олдерли. Я прислушался. Сверху доносились медленные, тяжелые шаги: кто-то ходил по комнате туда-сюда. Создавалось впечатление, что неизвестный мужчина бродил из угла в угол, погруженный в глубокую задумчивость.

Как ни странно, этот человек не таился, не пытался скрыть свое присутствие. Никто, кроме разве что меня, не имел права здесь находиться.

С тростью в руке я медленно поднялся по ступенькам. Две из них скрипнули, но, слава богу, шум наверху заглушил мои шаги. Незваный гость, похоже, тащил по полу что-то тяжелое. Звуки доносились из самой большой комнаты, той, что в задней части дома. Именно там стоял письменный стол, над которым висел изуродованный портрет женщины, похожей на Кэт.

Поднявшись наверх, я застыл и обратился в слух. Все двери были приоткрыты. Одежда Олдерли валялась на полу. У меня пересохло в горле, и я начал жалеть о том, что опрометчиво пришел сюда один.

Я даже хотел бежать вниз, чтобы приказать Беарвуду и подмастерью сопровождать меня. Но тогда неизвестный узнает о моем присутствии. Кроме того, Беарвуд – изрядный тугодум, и к тому времени, как я вернусь сюда вместе с ним, незваного гостя и след простынет. Однако самым весомым аргументом для меня стал тот, которым мы, мужчины, оправдываем свои самые безрассудные и глупые поступки: я не хотел выглядеть в собственных глазах трусом.

Решив больше не осторожничать, я вскинул над головой палку, пробежал по коридору и распахнул дверь. Створка врезалась в упавший стул. Я влетел в комнату, размахивая тростью как безумный и издавая бешеные вопли. Но, пробежав всего пару шагов, я остановился так резко, что едва не потерял равновесие.

Меньше чем в трех футах от меня стоял сынишка Беарвуда. Мальчик съежился от страха. Обзор ему закрывала съехавшая на глаза шляпа с пером, а на ногах у него были огромные сапоги для верховой езды. В руке мальчик держал шпагу, которая была почти с него.

Мы уставились друг на друга. Я кашлянул.

– Положи-ка эту штуку, – стараясь говорить как можно мягче, обратился я к младшему Беарвуду. – Я про шпагу.

Клинок дрогнул в мальчишеской руке.

– Положи сейчас же, – рассердился я. – На пол.

Мальчик присел на корточки и опустил шпагу на голые доски. Когда он наклонился, у него с головы упала шляпа, и я увидел треугольное личико с острым подбородком и копну золотистых кудрей. Не укладывалось в голове, как его неказистые родители умудрились произвести на свет такого ангелочка. Может быть, он подменыш и его оставили феи, забравшие настоящего сына Беарвуда? В таком случае феи явно совершили обмен не в свою пользу.

Я попытался вспомнить, как к этому мальчику обращался отец.

– Хэл.

Ребенок попятился, будто ожидая удара. На нем по-прежнему были сапоги, голенища которых доходили до паха, мальчик споткнулся и упал навзничь на пол. Хэл тут же расплакался.

– Прекрати, – велел я. – Я тебя не трону.

Я обводил взглядом комнату. Когда я приходил сюда в прошлый раз, квартира выглядела неопрятно. Теперь же здесь царил настоящий хаос: вещи Олдерли были раскиданы по полу, валялись на столах, висели на стульях, а за распахнутыми настежь дверцами шкафов я заметил лишь пустые полки.

– Хэл, это ты все разбросал? Вывалил вещи из шкафов? В понедельник я здесь ничего подобного не видел.

– Нет, господин, честное слово, я ничего не разбрасывал, когда я пришел, все так и было, я только примерил шляпу и взял шпагу…

Мальчик умолк. Значит, Хэл натянул эти нелепые сапоги, нахлобучил на голову шляпу и принялся размахивать шпагой, наверняка сражаясь с воображаемыми врагами. Так вот кто топал у меня над головой.

– Тогда кто же учинил этот разгром?

– Наверное, друг господина Олдерли, сэр. Епископ.

– С чего ты взял?

Хэл как будто засмущался.

– А кто же еще?

Мальчик явно хотел сказать что-то другое, но раздумал, а значит, нужно проявить настойчивость. Я решил зайти с другой стороны.

– Как ты сюда попал?

– Дверь была открыта, сэр.

– И зачем же ты сюда пришел? – Я кивнул на шпагу и шляпу. – Дурака повалять?