Королевский поцелуй

Эльрих аккуратно поддерживал меня за талию, позволяя перестроиться с полета на ходьбу. Было непривычно и приходилось с усилием держать равновесие. Я отцепилась от джаффара и, стараясь не пружинить на каждом шаге, подошла к конюху, стыдливо прикрывая разодранные юбки.

Мужик икнул, глядя на меня ошалелыми глазами. Помогла ему подняться, несколько раз повторила, чтоб сообщил Белларис и хозяйкам, что прибыла Оливия Штерн. Не знаю, понял ли он хоть что-то, во все глаза смотрел на полуобнаженного гранд-джаффара, его блистательные крылья и хозяйку, называющуюся именем служанки.

– Хо-хорошо, дара, ладно, ага-га, – пролепетал он, заикаясь, и, смяв шапку, побежал в дом.

– Дара, – подмигнул Эльрих, подтыкая на бедрах покрывало.

До чего же он хорош. Даже в окружении кур и на фоне огорода. Смотрелся как великолепная мраморная статуя!

– Да он с перепугу, – выдохнула, невольно закусив губу.

Увы, этот жест подметили и оценили обольстительной улыбкой.

Вот же ж… самоуверенный!

К счастью, есть проблемы посерьезнее! Мне не терпелось посмотреть на сестер! Проклятье. Оно же пало? Они же вернулись к жизни, помолодели?!

В дом я вбежала, не чувствуя от волнения ног. Нас встретила Белларис, крепко обняла, проводила в гостиную, но дарси Драгнор хозяйским тоном велел меня накормить, обогреть и переодеть, а его немедленно отвести к дарси де Виньетту. Причем, он называл моего отца именно дарси, хотя право на это обращение мы потеряли вместе с титулом.

– Спасибо, что приняли, дарси де Виньетт. И прошу прощения за внешний вид. Обстоятельства не позволили переодеться.

– А, – мужчина махнул рукой и, подвязав халат, устроился в кресле.

Когда-то мебель в рабочем кабинете бывшего герцога была роскошной. Но бархат выцвел, кожаные детали потрескались, дерево потерлось. Чистота и аккуратность пахли тщетно скрываемой бедностью. Не дождавшись приглашения, я сел в кресло напротив рабочего стола.

Хозяин дома меланхолично покрутил трубку и уставился на меня безжизненными глазами. Его поведение было по меньшей мере странным, словно передо мной бездушная оболочка человека.

– Называйте меня дар де Виньетт. Герцогский титул мы утратили несколько поколений назад. Кроме старой мебели и разваливающегося поместья у нас не осталось ничего.

– У вас остались гордость и дочь, достойная восхищения, – мужчина несколько оживился, поерзал, но снова сник. А потом и вовсе, затянувшись трубкой, уставился в газету, словно забыл, что у него гости.

Кашлянул, безрезультатно привлекая внимание.

– Мы не представлены, я…

– Гранд-джаффар Эльрих Драгнор, – скучающе отозвался де Виньетт, не выныривая из газеты. – Точнее, кровный Дантарион, сын блистательного гранд-джаффара Гадарта, внук короля Дебориса. Не смотрите на бедность, я воспитан аристократом и отлично знаком с королевской генеалогией, – дарси де Виньетт выпрямился, в его глазах промелькнул огонек жизни, но быстро угас.

– В отличие от ваших дочерей.

– А… – мужчина снова махнул рукой, словно давным-давно наплюнул на них. Это подтвердило мою догадку.

В гнезде я нашел письмо герцогини Данеллы, адресованное… мне. Точнее, она писала гранд-джаффару, который, возможно, однажды обернется и найдет наше родовое гнездо.

«Это может показаться странным, писать человеку, который еще не родился. Но, однажды вы обязательно родитесь и полюбите кого-то из моих потомков. Надеюсь, в нашем роду не будет девочек, но, если все же это случится, и вы обретете крылья, окажетесь здесь…

Поймите, у меня не было выбора, кроме как проклясть наш род. Если вы найдете это письмо, значит, достойны силы, осенившей вас крыльями. Прошу, отыщите всех моих потомков, возможно, они нуждаются в помощи. Не спрашивайте о причинах, возьмите эти булавки, они облегчают действие проклятья. В моем родовом поместье вас ждет другое письмо. Пусть возможные девочки простят меня… Я не желала им такой жизни. Старая кровь слишком сильна, она может перебороть проклятье. Найдите второе письмо! И берегите Верховную мать!»

Данелла писала путано, я едва ли понял хоть половину, но, кажется, герцогиня прокляла собственную семью и сожалеет об этом. Но суть не в том, суть в проклятье! Дастон де Виньетт – внук Данеллы. Может ли его поведение быть следствием проклятья?

Отколол от одеяла одну из булавок и подошел к бывшему герцогу.

– Без обид, так надо.