Королевства Ночи

Наутро все пираты с рейдеров, видя опасность остаться в открытом море без базы, то есть без запасов пресной воды и пищи, побросали оружие и сдались. Мы собрали всех пленников на палубе «Морского потрошителя» и позволили им понаблюдать за тем, что мы делаем. Мы затопили все пиратские суденышки, за исключением трех, которые могли бы сойти за спасательные шлюпки для них в случае надобности. Все их оружие выбросили за борт, кроме четырех кинжалов. Эти четыре Квотерволз воткнул в палубу и, наступив на рукояти, обломал острия. Теперь оружием пиратов оставались лишь рабочие моряцкие инструменты. Все спиртное также отправилось за борт. Оставил я им один комплект парусов, которого должно было хватить для возвращения в тот порт, который они называют родным. Когда пираты увидели, что вся их добыча переправляется на наши корабли, по их толпе пронесся придушенный стон. Такое количество золота ничего, собственно, для нас не значило, но мне хотелось доконать этих головорезов.

Наконец мы их всех заставили пройти гуськом мимо шеренги наших солдат. У каждого брали образец крови, волос и слюны и сбрасывали в один из пустых бурдюков из-под ветра. Некоторые из корсаров пытались сопротивляться, но быстро были утихомирены дубинками.

На этом все закончилось. Мы перебрались на свои корабли. Я встал у леера «Ибиса» и обратился к пиратам, сказав, что они оказались в плену у меня, но им обещали пощаду, и слово я свое сдержал и даже предоставил им свободу. Так что пусть они убираются и займутся каким-нибудь честным трудом. Иначе… Я помахал над головой мешком, куда мы сложили принадлежащие им волосы и прочее. Послышались проклятия и стоны. Я не обратил на это внимания, отвернулся и приказал Келе взять курс на северо-восток.

Мы не сводили глаз с «Морского потрошителя», пока он не превратился в точку на горизонте.

– Вы думаете, – начал Отави, а я вздрогнул, поскольку этот верзила никогда ничему не удивлялся, ни в чем не сомневался и очень редко задавал вопросы, – всеони возьмутся за ум или хотя бы кто-то из них? И поверят, что вы сдержите свое обещание насчет заклинаний?

Мы с Джанелой рассмеялись. Она взяла мешок с пиратскими волосами и вышвырнула его за борт.

Отави посмотрел, как мешок прыгает у нас в кильватерной струе, а затем и сам усмехнулся.

– На вашем месте, господин Антеро, я бы не стал тратить время на то, чтобы убедить себя, будто люди лучше или хуже, чем они есть на самом деле, а?

Томительно протащились еще тринадцать дней.

Ветер честно дул на восток, а море оставалось спокойным. Но тем не менее казалось, что путешествию нашему не видать конца. Становилось жарко, душно, и временами мне казалось, что я ощущаю тяжелый таинственный запах джунглей. Джанела,как и обещала, сотворила защитное заклинание над нашими людьми, чтобы избежать ненужных волнений.

На рассвете четырнадцатого дня меня разбудил крик:

– Земля! Вижу землю! Земля прямо по курсу!

Я натянул одежду и бросился на палубу, но даже при такой спешке оказался среди последних. Джанела ограничилась одной накидкой, еле прикрывающей ее наготу, но ни я, ни кто другой даже не обратили на это обстоятельство никакого внимания.

Было ясно видно устье реки, да такой громадной, что ранее мне не доводилось наблюдать ничего подобного. Впереди тропической зеленью джунглей расцветала земля.

Далеко-далеко на горизонте голубела гряда гигантских гор.

Дымка скрывала очертания отдельных пиков и вершин, среди которых мог быть и Кулак Богов.

Зато ближе, над отмелью, поднимался белый палец гигантской скалы.

Глава 8 ПОГИБШИЙ ГОРОД

Мы подошли к этой скале, и из прошлого меня окатило ледяной волной воспоминаний. Перед нами громадная статуя женщины-воина. Она предстала перед нами замечательно красивой, несмотря на оспины, оставленные разрушающим временем на камне, из которого она была сделана. Из ее руки вверх торчал обломок меча.

Я услыхал, как стоящая рядом Джанела спросила у Келе:

– Как ты думаешь, похоже это на маяк?

Наш капитан что-то ответила, но я не расслышал. Я вспоминал, когда впервые увидел этот образ. Тогда стояла лунная ночь, а я находился в карете, а не на борту судна. Я был вызван во дворец принца Равелина, и на подъезде к его усадьбе у дороги из тьмы появились две каменные статуи, с такими безжалостными и пугающими выражениями лиц, что даже их холодная красота не могла смягчить тот страх, что они внушали. Но все было в прошлом, и Равелин был мертв, но, увидев эту статую у входа в обширную лагуну реки, я вновь ощутил, как в груди заворочалась змея страха.

Мы миновали гигантскую фигуру, оставив слева полуразрушенный мол, на котором она стояла, и я услыхал, как испуганно вскрикнули мои попутчики, увидев обратную сторону статуи. Я тоже обернулся, хоть и знал, что мне предстоит увидеть. Как и охранницы Равелина, эта женщина имела второе лицо, глядящее назад, имеющее облик злобного клыкастого демона. И, как в той далекой ночи, когда во влажном воздухе носились заговоры и предательство, я вновь задумался: интересно, сделавший это скульптор работал по воображению или копировал из жизни?