Королевства Тени

Летающий город теневых волшебников, вернувшихся из древнего Нетерила. Все Королевства в опасности, Кормир — ближайшая добыча ... оно использовало их, это существо в яме, использовало их, как безмозглый скот, которым оно так явно и презрительно их считало. Когда придет время, его заклинания набросятся на них или ударят в самое сознание. Но заговоры легко произносятся и труднее исполняются. Ошибки неизбежны — о, разве боги не учили этому слишком многих кормирских аристократов? Могучая магия всегда стоящее оружие, и если Кормир был обречен, после всех этих столетий, по крайней мере, Дом Обарскир мог быть первым повержен в давно заслуженной бойне, до последней кричащей женщины. Насмешки стерлись бы с их лиц, когда они увидели бы, что дворяне, которых они и их предки так обидели, наконец пришли отомстить.

Маэрлин знал, что он ухмыляется, как волк. Зубы блеснули в тусклом свете вокруг него, когда они вместе поспешили из пещеры. Все его товарищи по заговору тоже свирепо ухмылялись.

Ах, как было бы хорошо, если бы Обарскиры наконец получили свое.

* * * * *

Стальной Регент ударила снова, кряхтя от усилия, и Калэдней пошатнулась. Каждый удар Алусейр бил как молотом по ее голове, и маг короля быстро начинала ощущать ослепляющую головную боль.

Обе женщины промокли насквозь и, шатаясь, кружили друг вокруг друга. Хлопковые туники прилипли к их изгибам, а непослушные волосы выбились из мокрых платков. Боги, но принцесса была быстра как атакующая змея! Ее деревянный тренировочный клинок снова взметнулся, и на этот раз Калэдней увернулась, чтобы избежать парирования, спотыкаясь от усталости. Ее собственный меч был полосой силы без лезвия, поддерживаемой только ее волей. Алусейр пробила ее защиту, клинки связались, и Калэдней закричала от боли.

— Нет, — прорычала Стальной Регент, когда маг короля ахнула и подняла руку в жесте капитуляции, — не останавливайся! Аристократ-убийца не остановит свою сталь потому что ты махнешь ему, что запыхалась.

Они снова начали кружить друг вокруг друга, обе покрытые песком тренировочного поля, где они до этого сцепились в схватке, пинаясь и кувыркаясь. Шамра Целительница стояла, внимательно наблюдая за ними, готовая вмешаться, если кто-то потеряет самообладание и зайдет слишком далеко или получит рану в самый неподходящий момент.

— Я не... искала этой должности, — прорычала маг короля между вдохами. — Мне не нужен был этот титул... эти обязанности...

Усмешка Стального Регента была столь же кривой, сколь и свирепой.

— Я уже слышала эти слова раньше, отражающиеся эхом от зеркала в моей спальне.

Ее клинок резко ударил.. Калэдней снова закричала от боли в голове и деревянного клинка, скользнувшего под грудь, в сердце. Она положила руку на оружие Алусейр и наклонилась, чтобы отдышаться, печально размышляя о том, что она не была наполовину мастером меча, как принцесса.

— Вы славно умерли? —  спокойный вопрос заставил обеих задыхающихся, вспотевших женщин поднять глаза. Голос принадлежал Ласпире, и она никогда не беспокоила их на тренировках, если только дела не были срочными или крайне важными.

Калэдней с улыбкой отмахнулась от вопроса, пытаясь отдышаться.

Алусейр передала свой меч целителю, сошла с песка и спросила:

— Какие новости, Ласп? Старшая военная волшебница сообщила новости из Арабеля и о ее встречах с различными бормочущими критиками мага короля по пути к ним, в то время как две женщины сняли свои туники и головные платки, умылись мятной водой, вытерлись полотенцем и надели свежую одежду. Шамра протягивала Калэдней ленту для волос, а Ласпира пересказывала слова старшего лорда Хелмстоуна, подражая его тону так же точно, как и припоминая его высказывания.

Маг короля нахмурилась, напряглась и резко сказала:

— Позже, леди!

Место, где только что стояла Калэдней, внезапно опустело. Шамра протягивала ленту пустоте. Она моргнула, спокойно повернулась и положила ленту обратно на столик, с которого взяла ее. Алусейр и Ласпира обменялись удивленными взглядами.

— Один из ее сигналов сработал, — пробормотала военная волшебница. — Интересно, какая катастрофа разыгрывается сейчас?

Принцесса вздохнула и направилась к двери, на ходу завязывая волосы.

— Я скучаю по Вангердагасту, — сказала она. — Он тоже никогда ничего тебе не говорил, но эта его насмешливая, раздражительная манера каким-то образом убеждала тебя, что у него все под контролем. Я скучаю по этому чувству.

Улыбка Ласпиры, когда они вместе вышли из тренировочного зала, была слабой.

— Ты не единственная. И я тоже. Дворяне никогда не были так беспокойны под взглядом Ванги.

 * * * * *

Позади них целительница улыбнулась. По привычке она повернулась, чтобы убедиться, что ничего важного не забыто, и задела деревянным мечом Алусейр о дверной косяк. Он все еще был мокрым от пота и выскользнул из ее пальцев, но так и не упал на пол.

На мгновение рука Шамры превратилась во что-то темное и очень похожее на щупальце, которое выхватило клинок из воздуха и снова превратилось в тонкопалую руку целителя. Она была одна, спина Ласпиры как раз исчезала за аркой.