Королевства Войны

В отместку Барерис нанёс больше, чем одну глубокую рану, но это никак не отражалось на том, как монстр набрасывался на врага, атаковал его и кружил вокруг. Нанесённые ему порезы не кровоточили и, казалось, доставляли ему не больше проблем, чем заклинания или стрелы, торчащие из его плоти как колючки дикообраза.

Существо наседало, его когтистые руки жаждали рвать живую плоть, а кишки бросались, словно змеи. Барерис низко пригнулся и попытался отрубить вайлвихту ногу. Он смог нанести удар, но не смог сделать порез достаточно глубоким, чтобы монстр упал. Существо увернулось и моментально начало атаку по новой. Оно схватило меч своими пальцами, позволяя стали погрузиться глубже, чтобы иммобилизовать оружие и потянулось к наезднику на гриффонах своими щупальцами. Кольца острых клыков на их концах широко распахнулись.

Барерис мгновенно сделал усилие, чтобы вырвать клинок, но его левая рука не была достаточно сильной. Он выпустил рукоять и упал назад, чтобы избежать щупалец. Поднявшись на ноги, он вынул из-за голенища кинжал.

Вайлвихт посмотрел на более короткий клинок и его зубастая пасть растянулась шире. Он знал, что у Барериса больше не было шансов на победу. Во всяком случае, не в одиночку. Если только кто-либо из Огненных Драконов не будет занят с другими противниками и найдёт храбрость выступить против этого монстра, чтобы помочь барду.

Очевидно, что никто не ожидал от Кемаса такого поступка. Он был всего лишь учеником. Мальчишкой. Он и так сделал уже всё, чего можно было ждать от человека, находящегося в своём уме.

Хотя если он дрогнет теперь, позволит страху снова парализовать его, то все его свершения – убийство часового, удержание руки над огнём и всё остальное – окажутся напрасными. Люди аутарха уничтожат Огненных Драконов и жрецов точно также, если бы Кемас никогда не нашёл в себе отваги вернуться. И каким-то образом, эта мысль была невыносимой.

Он оставил своё место на баррикаде и спешно стал пробираться позади всё ещё сражавшихся товарищей. Ему нужно было оказаться прямо перед Барерисом и вайлвхтом, чтобы другие противники не могли его задержать.

Когда он забрался на баррикаду, всё это показалось ему сном, чем-то не имеющим отношения к реальности. Может быть, так его разум пытался побороть ужас.

Он побежал на вайлвихта. Чудовище посмотрело в его сторону и кинулось к Барерису. Очевидно, оно рассчитывало прикончить своего раненного оппонента прежде, чем второй противник покроет разделявшую их дистанцию

У него могло бы и получиться, потому, что Барерис споткнулся. Но один из храмовых жрецов, который всё ещё был жив и который сохранил ещё какие-то остатки божественных сил, выбрал этот момент, чтобы снова послать огненный смерч к ногам вайлвихта. Как и прежде, пламя рассеялось, не причинив нежити вреда, но атака на мгновение замедлила чудовище. Кемасу этого времени оказалось достаточно, чтобы забежать монстру за спину.

Надеясь разрубить позвоночник вайлвихта, мальчик атаковал его в спину. Он глубоко вспорол шкуру монстра, но это не помешало ему начать поворачиваться в сторону Кемаса.

Он мог бы и дальше пытаться наносить ему раны, как это уже неоднократно сделал Барерис, но внезапно ему на ум пришла другая тактика. Он бросил свой меч в направлении барда – даже раненный, с искалеченной ведущей рукой, он управлялся с мечом не хуже, а то и лучше, чем он – а сам запрыгнул чудовищу на спину. Из-за такого плотного контакта с мертвецом ноздри мальчика наполнились вонью разложения, а рот горечью.

Он впился пальцами в глаза вайлвихта и выковырял оттуда холодное желе.

Монстра вытянулся, покачнулся и поднял руку. Тьма сочилась с его когтей. Кемас схватил его холодное и влажное запястье, чтобы не дать ему выпустить волну теней себе в лицо.

Но он не мог защититься от всех его атак. Для такого у него не хватало рук. Его кишки щупальца, выгнувшись, потянулись к нему, жаля своими кольцами клыков.

Барерис подбежал с мечом Кемаса в руках. Он яростно и без устали рубил и колол чудище, которое, будучи ослеплённым, не могло ни парировать, ни уклониться. Удары стали производить куда более действенный эффект.

Барерис рубанул монстра по коленям. Чудище завалилось вперёд и Кемас откатился в сторону. Бард размозжил череп вайлвихта на кусочки и тот перестал двигаться.

Кемас чувствовал себя опустошённым и не мог сделать ничего, кроме как встать и, хрипло дыша, смотреть на убитого монстра. Барерис же тотчас развернулся, внимательно отыскивая другие угрозы.

Но ему не о чем было беспокоиться. Пока они сражались с вайлвихтом, их товарищи удержали баррикады, не уступив их оставшимся слугам аутарха и выглядело так, что гибель их призрачного чемпиона сильно поубавила у них желания драться. Они отхлынули от баррикад Огненных Драконов и кто-то крикнул: - Отступаем! - Воины повернулись и поспешили к бреши.

Защитники не пытались им препятствовать. Кемас пытался понять, а не потому ли, что они были слишком истощены, чтобы заставить себя сделать хотя бы один лишний удар. О, Великое Пламя, касательно него эта догадка была верной.