Королевство Гаргалот

– Но это же ласковое!

– Ух ты, понимаешь… тогда мордой.

– Хорошо, – сказала она, – принято, морда противная.

Я спросил тем же хриплым голосом:

– А который час?..

– Двенадцать тридцать две сорок три, – ответила она.

Я расслабился, сказал с облегчением:

– Слава богу… Мариэтте еще пять часов на службе… Что-то придумаем…

Она переспросила:

– Мариэтте?.. Сейчас подъезжает к воротам охраны… Та-а-ак, проехала, мчится на скорости в сто семнадцать по поселку… сумасшедшая, будто не знает, на такой здесь нельзя… Может, в полицию пойти, когда захватим мир?

– Ты чего, – сказал я испуганно, – она откуда взялась?

– Я сообщила, – похвасталась она. – Это же твоя самка? Я твоя жена, а она твоя добавочная самка, так?.. Я просмотрела ее досье, она замужем!..

– Ну-у, – пробормотал я, – что нам дикие условности и пережитки в современной семейной жизни культурных людей… В личной можно все, что не угрожает безопасности партии, отечеству и росту вэвэпэ.

Слышно было, как с грохотом отворилась и ударилась о стенку дверь.

Мариэтта вбежала разъяренная, встопорщенная, с огромной кобурой на боку и позвякивающими наручниками на другом рядом с дубинкой многоцелевого назначения.

– Ты что же, гад, – вскричала она, – с нами делаешь?.. Как он? Да убери это толстое чудище, оно его задавит!

– Опасности нет, – ответила Аня, – стрелу извлекла, нельзя ли запретить эти косплеи?.. Антибиотики трудятся, кровоподтеки рассасываются.

– А рана? – потребовала Мариэтта.

– Ране заживать еще дня два, – сообщила Аня, – а кость срастется за три… Может, все же отправим его в больницу?.. А Яшка лежит хорошо, на солнечное сплетение не давит.

Мариэтта запнулась с ответом, глаза потемнели, зыркнула на Аню, та ждет, произнесла с неохотой:

– Нет, лучше займемся сами.

– Хорошо.

– Если у него посерьезнее ран нет, – уточнила Мариэтта.

– Нет, – заверила Аня. – Ядов не обнаружено, воспаление еще не началось, регенерация активная, крови много потерять не успел.

– Хорошо-хорошо, – прервала Мариэтта. – Следи за его состоянием. Пусть лежит хоть три, хоть пять суток. Никакого ускоряющего курса!..

– Я прослежу, – ответила Аня, – мне, как правильной жене, нужно заботиться о здоровье мужа.

Мариэтта бросила на нее косой взгляд, но то ли отнесла сказанное к неудачной формулировке, что эти роботы понимают, то ли просто, как истинная арийка, не обратила внимания на лепет недочеловеков.

– Заботься как следует, – велела она с нажимом. – Может быть, приковать его к постели?

Аня ответила осторожно:

– Как представитель силовых структур, вы вправе… но только нужно будет отчитаться в правомерности… а вы уверены, что сумеете?

Она фыркнула.

– Этот гад не посмеет жаловаться!

– Да, – согласилась Аня, – но все здесь пишется и уходит в облако, а там поступает к аналитикам и проверяющим проверяющих.

Мариэтта задумалась на миг.

– Ладно… мы этому гаду устроим такое, что лучше бы приковал себя сам за все места. Ответствуй, гад, где подстрелили?

– Да, – поддержала Аня, – ответствуй, морда!

Я прошептал слабеющим голосом:

– Супчику бы… куриного…

И сразу же прикинулся, что впал в забытье, а они, пошептавшись, в самом деле отправились на кухню. Вскоре там зазвенела посуда, ложки, вилки, еще всякая хрень, которых у женщин на кухне развешано всюду, это как бы молча говорит о том, что хозяйственные, хотя куда там борщ, пельмени ухитряются сварить так, что получается один огромный ком полусырого теста.

Яшка проснулся и быстренько прогребся ко мне под одеяло, где умостился под мышкой и снова заснул. В комнату постепенно начал проникать дивный запах обалденного куриного бульона, крутого, сытного, с добавлениями мелких волоконцев мяса, а то вдруг мне жевать трудно и тяжело, а им жевать для меня не позволю, чтоб не перетрудились.

Похоже, во время совместной готовки нашли консенсус, хотя вообще-то и так похожи: одна – робот, другая – полиционер, представитель силовых структур, что отделяет ее от нормальных людей с широкими взглядами, как вот у меня, и приближает к аням.

А еще, конечно, угроза жизни их общего самца в какой-то мере объединила, но это ненадолго, я не смогу болеть слишком долго ради мира на земле в отдельно взятом доме.

Боль начала возвращаться раньше, чем ожидал, то ли действие транквилизаторов заканчивается, то ли мой организм в страхе перед ранами заштопывает их в такой спешке, что живот присох к спине.

– Ну скоро вы там, – прошептал я и сглотнул слюну. – Кончаюсь…

– Уже несем, – откликнулась Аня через динамики. – Не глотай слюни так шумно, кофемолку заглушаешь, рефлекс может закрепиться… В твоей слюне много меди, пептидов и повышенное содержание мочевины…

– Еще и мочевины, – пробормотал я, – а она при чем?.. Ладно, не добивайте терминами. Я просто жрать хочу. Жратаньки.

Дверь распахнулась, Мариэтта внесла кастрюльку с парующим супом, сказала быстро:

– Твой утюг несет остальное. А ты давай говори быстро, что с тобой?

Я ответил вяло:

– Что?.. Да вроде все норм…

– Ты что-то принимаешь? – спросила она быстро. – Какие-то препараты?

– С чего ты взяла?

Она выпалила зло: