Королевство гнева и тумана

— Город, который вы только что видели, зовется Веларис, — заговорил Риз. — В течение пяти тысяч лет мы держали его в тайне от Притиании и остального мира. Теперь вы знаете о нем. Поэтому во время Войны я сражался бок о бок с людьми. Став верховным правителем, я стал поощрять распространение небылиц о своем правлении. Мир привык считать меня исчадием зла, а Двор ночи — самым страшным местом. Я лишь поощрял эти слухи, сплетни и безотчетный страх. Я делал это ради защиты Велариса. Ради процветания города и благополучия его жителей мне пришлось познать ненависть и презрение остального мира, и я без колебаний платил такую цену.

Обе королевы продолжали глазеть на ковер, словно среди его узоров еще проглядывали улицы Велариса. Мор вежливо кашлянула. Золотоволосая королева вздрогнула, выронила кружевной платочек, затем нагнулась за ним. Щеки королевы покраснели.

Старуха перевела глаза на нас:

— Ваше доказательство… принято.

Мы ждали.

Лица королев сделались неподвижными, почти каменными. Хорошо, что я сидела, иначе наверняка упала бы, услышав ответ старухи:

— Мы посовещаемся.

— Времени на совещания не осталось, — возразила Мор. — Каждый напрасно потраченный день лишь приближает разрушение стены армией Сонного королевства.

— Мы обсудим это с отсутствующими королевами и известим вас, когда сочтем нужным.

— Вы хоть понимаете, чем рискуете, затягивая время? — спросил Риз. Он был потрясен не меньше нас с Мор, но безупречно владел собой, разве что голос стал жестче. — Вы нуждаетесь в этом союзе ничуть не меньше нас.

Старая королева пожала хрупкими плечиками:

— Вы думали, нас можно пронять вашими письмами и просьбами? Я бы даже назвала это мольбой.

Она подала знак ближайшему караульному. Тот сунул руку под доспехи и подал ей сложенное письмо. Старуха развернула лист и принялась читать вслух:

— «Я обращаюсь к вам не как верховный правитель, а как мужчина, полюбивший женщину, некогда рожденную в мире людей. Я умоляю вас действовать быстро. Речь идет о спасении людей — ее прежних соплеменников — и о спасении моего народа. Я обращаюсь к вам за помощью, чтобы однажды все мы смогли насладиться прочным миром. Чтобы женщина, которую я люблю, смогла навещать родных, не опасаясь, что ее визит вызовет ненависть и преследования. Мы все достойны жить в лучшем мире, чем нынешний».

Риз написал это письмо где-то месяц назад — прежде, чем мы соединились парными узами. Его письмо ни в коем случае не выглядело требованием. Это был крик души влюбленного мужчины. Я нашла его руку и нежно стиснула пальцы. Его пальцы тут же сомкнулись вокруг моих.

— Но кто решится утверждать, что все это сделано не с целью помыкать нами?

— Что? — спросила ошеломленная Мор.

Золотоволосая кивнула, соглашаясь со старухой.

— После той Войны очень и очень многое изменилось. Со времен вашей так называемой дружбы с нашими предшественницами. Возможно, и ты совсем не та, за кого себя выдаешь. Не удивлюсь, если верховный правитель проник в наш разум и заставил поверить, будто ты и есть настоящая Морригана.

У Риза не было слов. У нас тоже. Зато они нашлись у Несты.

— Это разговор не королев, а тронувшихся умом женщин, — гневным шепотом произнесла она. — Или же разговор напыщенных дур.

Элайна испуганно схватила сестру за руку, но Неста шагнула к нам. Ее лицо побелело от гнева.

— Отдайте им Книгу.

Королевы съежились и заморгали.

— Отдайте им Книгу, — повторила моя старшая сестра, словно говорила с глупыми, упрямыми служанками.

— Нет, — прошипела старуха.

Ее «нет» прокатилось по мне с отвратительным лязгом.

Неста сделала еще шаг, порывисто обвела рукой гостиную, потом махнула в сторону окна:

— Здесь живут ни в чем не повинные люди. Они станут первыми жертвами новой войны. А поскольку рассчитывать на помощь континента им не приходится, помогите тем, кто готов их защитить. Отдайте моей сестре Книгу.

Старуха шумно втянула воздух:

— Мы могли бы вывезти здешнее население.

— Вам понадобилось бы десять тысяч кораблей. — У Несты дрожал голос. — Это целая армада. Я несколько раз проверила цифры. А если вы готовитесь к войне, корабли пригодятся вам для других целей. Вы не пришлете сюда ни одного. Мы останемся брошенными на произвол судьбы.

Ухватившись за блестящие подлокотники стула, старуха наклонилась вперед:

— Тогда, девочка, попроси кого-нибудь из этих крылатых молодцов перенести тебя подальше от здешних мест.

У Несты дрогнуло горло.

— Пожалуйста… — прошептала она. Сколько помню, я никогда не слышала от нее этого слова. — Пожалуйста, не оставляйте нас здесь одних.

Старуха сидела не шелохнувшись. У меня закончились слова.

Мы показали им Веларис… мы… мы сделали все, что они требовали. Риз молчал. Его лицо было непроницаемым.

И вдруг Кассиан пошел к Несте. Он прошел мимо чужих караульных, как идут мимо стеблей пшеницы. Разве что не раздвинул их, чтобы не мешали идти. Подойдя к моей сестре, он замер. Неста продолжала смотреть на королев, в ее глазах блестели слезы — слезы гнева и отчаяния. Огонь, яростно бушевавший у нее в душе, не находил выхода, угрожая ее сжечь. Потом она заметила Кассиана.