Королевство крестоносцев

Наиболее ярким свидетельством возрождающейся духовности в XI в., начало чему положило аббатство в Клюни, было покаянное паломничество. Это был достойный акт покаяния для благочестивого и набожного паломника, особенно в XI в., когда оно стало коллективным. Первое тысячелетие христианства завершилось. Многие ожидали наступления 1000 или 1033 г. (в тысячелетнюю годовщину распятия Богочеловека), который должен был открыть новую эру в истории старого мира. Некоторые ожидали Страшного суда и второго пришествия Христа. Время шло, и ничего не менялось, но ожидание оставалось. Человечество ощущало бремя греха более явственно. Природные бедствия становились, казалось, более многочисленными. Голод, наводнения, болезни усугубляли чувство подавленности и объяснялись как знаки судьбы. О драматическом противостоянии папства и империи во время конфликта по поводу инвеституры говорили как о происках Антихриста. Многие оставляли мир и уходили в монастыри в надежде на личное спасение. Другие откликались на призывы странствующих проповедников к покаянию и возвращению к евангелической бедности, к Vita Apostolica – жизни первых апостолов. Для поколения, которое со страхом ожидало дня Страшного суда, покаяние стало выражением благочестия. Паломничества к святыням из акта индивидуального благочестия превратились в акт коллективного покаяния. Сотни людей, представители всех слоев общества, как священники, так и миряне, отправлялись в коллективные паломничества, в том числе и в Святую землю.

Эти разрозненные события могли и не привести к формированию единого большого движения. Сам исторический процесс и гений папы римского свели их вместе. Приблизительно за десять лет до начала крестовых походов император Византии (Восточной Римской империи) обратился к Западной Европе за помощью. В условиях постоянной угрозы вторжения сельджуков император Алексей Комнин запросил поддержки у графа Фландрии Роберта. В ответ на его обращение небольшой отряд европейских рыцарей был направлен в Константинополь. Это, видимо, имело положительные последствия, поскольку в 1095 г. император снова повторил свою просьбу. На этот раз это было сделано через его послов на церковном соборе в Пьяченце, на котором председательствовал папа римский. Послы рассказали о сложившейся опасной ситуации на христианском Востоке и предупредили о том бедствии, что ожидает западную церковь и христиан, в случае если ислам завоюет империю. Несмотря на то что, объективно говоря, положение Византии было более стабильным, чем поколение назад, послы в попытке добиться помощи нарисовали, как представляется, довольно мрачную картину.

Папа Урбан II пошел послам навстречу. Нет причин сомневаться в его искренней озабоченности положением христиан на Востоке, хотя папство и преследовало своекорыстные цели. В середине столетия Великая схизма расколола церковь на западную и восточную. Конечно, существовали незначительные расхождения в вопросах догматики, литургической и религиозной практики. Но основная проблема заключалась в непризнании первенства папы со стороны константинопольского патриарха. Отношения между Римом и Константинополем были прерваны со времени понтификата Льва IX и правления греческого патриарха Михаила Керулария (1054). Урбан II увидел в просьбе императора шанс объединить две церкви и восстановить главенство римо-католических понтификов. Эта идея не была новой. Поколением раньше она уже была выдвинута великим папой Григорием VII. В своем известном послании к императору Генриху IV в 1074 г. этот папа сообщал о своем намерении организовать поход армии Запада на Константинополь. Более того, он предложил себя в качестве ее командующего с целью вернуть собор Святой Софии. Тем самым Византия была бы спасена, раскол излечен и папа был бы признан верховным главой христианского мира. Такая важная победа, несомненно, имела бы большой отклик на Западе. Традиционная обязанность римских императоров – защита христианства, идея, появившаяся при дворе Карла Великого и унаследованная его преемниками на троне, перешла бы к папе римскому. Такое впечатляющее событие могло бы погасить конфликт, связанный с инвеститурой, который раздирал Европу.

С такими мыслями папа отправился из Италии во Францию, медленно путешествуя по южным провинциям, пока не прибыл в Клермон в Бургундии, где и созвал собор (1095). Основной его задачей было реформировать французскую церковь. Предстояло также решить трудный вопрос, как поступить в деле с французским королем Филиппом I, лишенным причастия за внебрачное сожительство.