Королевство на краю моря (ЛП)

— …и погружает настоящие так глубоко, что ты их больше не помнишь. Пока что. Еще я бы посмотрела, не наслаиваются ли воспоминания о той ночи, и попыталась бы докопаться… осторожно извлечь… — Он метнул в нее предостерегающий взгляд. — …что-нибудь, что случилось до или сразу после этого.

— Если ты не начнешь сейчас же, я передумаю.

Грейнджер поджала губы.

— Ты меня нервируешь.

Драко со смешком выдохнул. До сих пор поверить не мог, что согласился. Если бы не решалась судьба его памяти, он бы никогда не отдал ей палочку и добровольно не подставил бы под нее голову. Она всю неделю капала ему на мозги, свято уверившись, что это все решит, что проклятие блокирует его восприятие. Последним «за» стали десять минут, которые Драко пялился на календарь, вспоминая, что такое ракушка.

Делиться оставшимися воспоминаниями совершенно не хотелось. И, признаться честно, он боялся того, что она может найти. Если вдруг откроется, что же случилось той ночью, что Заминка ей привиделась… Что он действительно убил человека. Вряд ли бы он жалел мужчину, если именно тот его проклял, но дело могло обстоять совершенно иначе. Может быть, Драко действительно сходил с ума.

Он все держал Грейнджер за запястье. Знал, что она не нападет — ладно, был более-менее уверен, — но не собирался слушать ни о каких грандиозных планах. Ей бы хватило рвения обездвижить его, прорваться сквозь чары и аппарировать в Англию. Не для того, чтобы посадить его под замок, намерение было бы другим, — просто потому что Грейнджер верила, что знает, как лучше, и имела бесячую привычку поступать, как сама считает нужным. Драко еще не настолько отчаялся. Когда он станет пускать слюни и забудет речь, может, и напишет письмо в Мунго, но не раньше. Слишком опасно. Его имя, ко всему прочему, запятнает статус сумасшедшего — если Драко просто не бросят за решетку.

Его реальность отличалась от реальности Грейнджер, и, если задуматься, в этом таилась своеобразная ирония. Она должна была это понимать — он достаточно ей рассказал.

— Больно быть не должно. Расслабься. Не… я уже обещала, что больше ничего не сделаю. Просто дыши.

— Ладно.

— …закрой глаза.

— Что? Зачем?

— Ты меня отвлекаешь.

Драко нетерпеливо вздохнул и подчинился, сопровождая движение ее руки своей — виска коснулась палочка. Три секунды, легкое напряжение где-то в глубине — и он успел расслабиться. На четвертой секунде показалось, что сквозь мозги тащат нечто горячее, твёрдое и вроде бы кто-то закричал. Нахлынуло ощущение, что пытка длится не один час, но в действительности Драко отпихнул Грейнджер почти сразу же.

Попытался заговорить, сказать ей «нет», но губы не слушались. Он потерялся в одуряющей боли, раздирающем напряжении и, не будь их, решил бы, что сдох. Колени придавило, что-то ткнулось в щеку, отклоняя голову.

— Прости, прости, прости! Выпей. Выпей это.

Драко плевать хотел на все, что бы она ни совала, лишь бы убралась подальше и чтобы голову уже к чертовой матери разнесло, но рот наполнила горечь, и он сглотнул.

Он выбросил руку, сбивая Грейнджер на пол, желая, чтобы она свалила и не видела, как его корежит от боли. Не видела, не знала, не становилась свидетелем полной беспомощности. Ему было нужно… Лодыжку уверенно обхватило нечто теплое. Оно же тащило его из бездны, служило точкой опоры, успокаивало. Драко глотнул воздух, стремясь к поверхности, и позволил Грейнджер остаться, цепляясь за нее как за спасительный якорь.

========== Глава 5 ==========

Восемнадцать

Восемнадцатый день рождения он встретил в тюрьме, хотя тогда о нем и не вспомнил. Запертый как физически, так и умственно, пленник страны и самого себя, своего прошлого, Драко много думал и вспоминал. Анализировал, пока беспощадно не разобрал по кирпичу последние два года. Взгляд в прошлое оказал поразительный эффект. Сколько же понимаешь, оценивая ситуацию с другого угла. Драко пересмотрел многие взгляды: на прошлое, на себя, на родителей, на прежние убеждения. Все это оказалось невероятно глупым, а ведь превратило жизнь в ад. Драко едва мог поверить, что за это развернулась война и умирали люди. Ему стало плевать. На все, что привело его в нынешнее положение. Он хотел вернуться к нормальной жизни, начать заново, выстроить ее лучше.

А когда получилось, больше некуда было стремиться. Драко бродил туда-сюда, думал и думал, считал дни и сбивался. Усвоил, что собственный разум — худшая из всех ловушек. Можно загнать человека в угол, но если разум его свободен, если воображение сильнее ошибок, память сильнее мыслей, а надежда — отчаяния, он все же не до конца скован. Можно представить себя где угодно и успокоиться. Но если бросить человека в мир и отнять разум? В том не было никакой свободы.