Королевство шипов и роз

Я молчала, хотя мне было невыразимо стыдно. Меня даже тянуло все ему объяснить, но я спохватилась. Должен же Тамлин понимать, что я не по своей воле целовалась с Ризандом.

Но узнать, как это понял Тамлин, мне не удалось. Амаранта презрительно щелкнула языком и ушла, уводя с собою свиту.

— Человеческое отребье не меняется. Непостоянство у них в крови. И сердца толстокожие. Люди способны лишь болтать о любви, — произнесла она, рассуждая вслух.

На самом деле Амаранта была довольна. Совсем как кошка, побывавшая в хозяйской кладовой.

Ризанд двинулся следом, потащив меня за руку. Только при свете я увидела смазанные узоры вокруг грудей и на животе. Зато пальцы Ризанда неожиданно оказались перепачканными в краске.

— Устал я от тебя сегодня, — объявил Ризанд, слегка подталкивая меня к выходу. — Отправляйся к себе в камеру.

Амаранта и ее придворные злорадно улыбались. Их ухмылки стали еще шире, когда они заметили смазанную краску. Я оглянулась на Тамлина, но он поднимался на свой трон, и я увидела лишь его спину. Казалось, ему невыносимо на меня смотреть.

Я добрела до камеры и повалилась на подстилку. Я хотела уснуть, но сон не шел. Я без конца вспоминала лицо Тамлина, когда он увидел Ризанда целующимся со мной.

* * *

Не знаю, сколько времени прошло. Я проснулась от звука шагов внутри камеры и хотела вскочить на ноги, но успела только сесть. Из тени вышел Ризанд.

Я и сейчас чувствовала на губах жар его губ и прикосновения его языка, хотя по возвращении в камеру трижды полоскала рот ледяной водой из ведра.

Верхние пуговицы его камзола были расстегнуты. Как всегда, проведя рукой по иссиня-черным волосам, Ризанд молча опустился на корточки у стены.

— Чего тебе надо? — спросила я.

— Немного тишины и покоя, — резко ответил он, поглаживая виски.

— Что же тебя так утомило?

Ризанд растирал себе лицо, отчего уголки его глаз поднимались и опускались.

— Придворная суета, — вздохнул он.

Я поудобнее устроилась на подстилке. Таким откровенным я видела его впервые.

— Это проклятая сука вконец меня заездила, — продолжал Ризанд.

Он убрал руки от висков и сел на холодный пол, упершись головой в стену.

— Я знаю, ты меня ненавидишь. А представь, как бы ты себя чувствовала, если бы я заставил тебя прислуживать в моей спальне. Я — верховный правитель Двора ночи, а не ее шлюх.

Значит, нелестная репутация Ризанда — правда. Я легко представила бурную вспышку собственной ненависти, если бы меня вынудили прислуживать ему в спальне. Пусть я пленница, но не рабыня.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

Развязность и нахальство Ризанда куда-то исчезли.

— Потому что устал. Потому что одинок. А ты — единственная, с кем я могу говорить, ничем не рискуя.

Он тихо и невесело рассмеялся.

— Надо же, как нелепо: верховный правитель Притиании и…

— Если ты собрался угостить меня новой порцией оскорблений, лучше уходи.

— А это у меня так здорово получается!

Ризанд улыбнулся знакомой наглой улыбкой. Я ответила сердитым взглядом.

— Учти, Фейра: одно твое неверное движение в завтрашнем испытании — и мы все обречены.

Ужас, отступивший под напором усталости и злости на Ризанда, вновь ударил по мне, сковав горло.

— А если ты проиграешь, — продолжал он, обращаясь больше к себе, чем ко мне, — тогда правление Амаранты станет вечным.

— Если однажды она уже завладела силой Тамлина, что мешает ей сделать это снова?

Вопрос давно крутился у меня на языке, но произнести его вслух я осмелилась только сейчас.

— Ей будет не так-то легко обмануть его снова, — глядя в потолок, сказал Ризанд. — Главное оружие Амаранты — ее способность удерживать отнятую у нас силу. Доступа к отнятой силе у нее почти нет, а вот помыкать нами она может с помощью нашей же силы. Потому-то я и не в состоянии встряхнуть ей разум. Потому-то Амаранта до сих пор жива. Едва только ты разрушишь ее проклятие, гнев Тамлина вырвется наружу и станет неодолимым. Амаранта с ним не справится. Зато Тамлин размажет ее по стенам.

От слов Ризанда меня прошиб холод.

— Как ты думаешь, ради чего я все это затеял? — усмехнулся он.

— Ну ты и чудовище!

— Согласен. Но чудовище, не лишенное практической сметки. Тамлин в состоянии слепой, безудержной ярости — лучшее наше оружие против Амаранты. Тамлина уже корежило, когда ты заключила с нею уговор. Но когда он увидел у тебя на руке мою татуировку… Мне не рассказать тебе о своих ощущениях. С этим надо родиться. Поверь на слово: Тамлин весь изошел на ярость. А чтобы вызвать в нем эту ярость, надо обладать моими способностями.

Мне не хотелось думать о его способностях.

— А вдруг Тамлин и тебя размажет по стенам?

— Допускаю, он попытается это сделать. Но у меня есть стойкое ощущение, что вначале он убьет Амаранту. Куда ни кинь, основная виновница — она. Даже в том, как я обращаюсь с тобой, виновата прежде всего она. Поэтому завтра Тамлин убьет Амаранту, и я обрету свободу раньше, чем его ярость переметнется на меня. А наш поединок способен начисто разрушить эту гору. Бывшую святыню.

Ризанд принялся разглядывать свои ногти.

— К тому же у меня припасено еще несколько козырных карт.