Королевство шипов и роз

Лазарет больше напоминал кладовую со шкафами и столом, чем место, где лечат занемогших фэйри. Легенды утверждали, что фэйри умеют исцелять свои раны силой магии и в отличие от людей им не нужны лазареты. Но рука Тамлина почему-то не исцелилась по дороге сюда.

Тамлин сел на краешек стола. Он держал раненую руку на весу, следя, как я роюсь в шкафах, ища все необходимое для перевязки. Долго искать не пришлось. Можно было приступать. При мысли, что мне придется дотронуться до него… Я упорно гнала страх, но, когда мои холодные пальцы коснулись его руки, я чуть не вскрикнула. Кожа была раскаленной, как угли в очаге.

К счастью, мне не пришлось идти за водой — она подавалась сюда по трубе. Набрав небольшой таз, я промыла рану, зорко следя, не появятся ли когти. Когти не появлялись. Рана состояла из нескольких глубоких порезов, к счастью не настолько глубоких, чтобы их понадобилось зашивать.

Я быстро перевязала ему руку. Вода в тазу покраснела, и я вылила ее в сливную раковину. Все это время Тамлин безотрывно следил за мною. Комната вдруг стала слишком тесной и душной. Он убил богге и при этом почти не пострадал. Если Тамлин настолько могущественен, верховные правители Притиании должны обладать могуществом богов. От этой мысли моей смертной природе стало страшно.

Я подошла к открытой двери, подавляя желание со всех ног броситься в свою комнату.

— Странно, — проговорил Тамлин. — Писать ты не умеешь, но охотиться научилась. Как тебе это удалось?

Я остановилась, упираясь рукой в косяк.

— Когда приходится отвечать не только за собственную жизнь, учишься гораздо быстрее. Начинаешь делать то, что должен.

— Тогда у нас с тобой есть хотя бы одно общее качество.

Он по-прежнему сидел на столе, силясь оставаться в настоящем, когда все его мысли наверняка витали в недавнем сражении с богге. И его взгляд оставался по-звериному свирепым.

— Не ожидал, что ты отличаешься от большинства людей, — сказал Тамлин.

Я не ответила и поспешила уйти.

* * *

К утру полы в коридоре снова сияли чистотой. Ничто не напоминало о каплях крови, падавших из раненой руки Тамлина. Спускаясь по лестнице, я старалась не думать об этом и вообще предпочла бы забыть о случайной ночной встрече.

Коридоры были пусты. В душе у меня что-то шевельнулось, разгоняя внутреннюю пустоту. Наконец-то я сумею рассмотреть картины на стенах. Где-то я слышала, что по картинам можно учиться не хуже, чем по книгам.

От этой мысли у меня забилось сердце. Я уже намеревалась свернуть в коридор, увешанный картинами, когда вдруг услышала приглушенные мужские голоса, доносившиеся из столовой.

Я замерла. Это не походило на дружескую беседу или спокойное обсуждение предстоящих дел. Разговор больше напоминал спор. Я неслышно спряталась за открытой дверью. Конечно, так ведут себя только трусихи, но содержание разговора быстро подавило во мне всякое чувство вины.

— Как по-твоему, что ты делаешь? Хотелось бы знать, — со своей всегдашней язвительностью спросил Ласэн.

— А ты что делаешь? — огрызнулся Тамлин.

В щель между дверной петлей и дверью я видела обоих. Ласэн и Тамлин стояли лицом к лицу, на здоровой руке Тамлина зловеще поблескивали когти.

— Я? — Ласэн приложил руку к груди. — Клянусь Котлом, времени остается мало, а ты лишь бросаешь сердитые взгляды или дуешься на весь мир. Ты даже не пытаешься проявить разумную хитрость.

Ну и ну! Тамлин отвернулся, однако тут же снова повернулся к Ласэну.

— Это с самого начала было ошибкой, — оскалив зубы, заявил он. — Я не могу с этим смириться. Особенно после того, что мой отец сделал с их народом и их землями. Я не пойду по его стопам. Не хочу быть похожим на него. Так что хватит меня стыдить.

— Хватит тебя стыдить? Рукоплескать прикажешь, когда наши судьбы у тебя в руках, а ты все разрушаешь? Я остался с тобой вопреки своим чаяниям. Мне больно видеть, как ты спотыкаешься на каждом шагу. Где твое каменное сердце? Не стало ли оно мягким, как воск? По нашим землям разгуливает богге. Не кто-нибудь, а богге! Тебе этого мало, Тамлин? Преграды между дворами исчезли. Даже наши леса теперь кишат разной нечистью вроде пэков. Может, ты собираешься переселиться в лес и там собственноручно убивать каждую вошь, которая проползет к нам?

— Думай, что говоришь, — сказал Тамлин.

Ласэн подошел к нему и тоже оскалил зубы. Мне в живот ударила волна клубящегося воздуха, нос ощутил отвратительный металлический запах. Никакой магии я не видела. Только чувствовала.

— Не дави на меня, Ласэн.

Тамлин заговорил зловеще спокойным голосом. Это не помешало моим волосам стать дыбом. Тамлин подкрепил слова звериным рычанием:

— Думаешь, я не знаю, какие ужасы творятся на моих землях? Думаешь, не знаю, что́ уже потерял и что́ потеряю в ближайшем будущем?

Болезнь. Они наверняка говорили о болезни. Пусть она и перестала расползаться, но бед от нее меньше не стало. Вряд ли фэйские аристократы хотели, чтобы я об этом знала. Может, они мне не доверяли. А может… я была для них пустым местом.