Королевство шипов и роз

Буква за буквой дрожащей рукой я вывела еще одно незнакомое слово. Мой список пополнялся с ужасающей быстротой. В нем насчиталось почти полсотни слов. Я сомневалась, что сумею потом прочесть свои каракули. Скорее всего, некоторые слова я и произносила неправильно.

От чтения, а особенно от моего уродливого письма, у меня затекли ноги и спина. Все лицо пылало, хотя рядом не было никого, кто мог бы потешаться над моей безграмотностью. Я решила немного размяться и заодно получше рассмотреть кабинет Тамлина.

Это помещение правильнее было бы назвать библиотекой. Стен я не видела. То, что я вчера приняла за стены, оказалось книжными стеллажами. Они стояли не рядами, а образуя лабиринты. А еще обнаружилась лестница, и вела она в верхнюю часть библиотеки. И там тоже были книги, книги, книги. Нет, все-таки я продолжу называть это место «кабинетом». Так оно меня меньше пугало. Я бродила между стеллажами. Из окон в дальнем конце помещения тянулись лучики солнечного света. Я пошла к окнам — они выходили в сад, где цвели десятки кустов роз. Здесь были собраны розы всех мыслимых цветов и оттенков: от белого и красного до желтого и почти черного.

Солнечный свет переливался в бесчисленных капельках росы. Мои глаза жадно поглощали это пиршества цвета. Я бы наслаждалась им и дальше, как вдруг на примыкавшей стене увидела громадную картину.

Нет, не картину. То, что нарисовано на стене, называлось по-другому. Я пошла туда, напрягая память. Я ведь слышала это слово… Вспомнила! «Фреска». Передо мною была огромная фреска.

Поначалу я лишь стояла открыв рот. Величина фрески подавляла. Наверное, ее не зря поместили сюда, подальше от посторонних глаз. А может, художник, писавший эту фреску, не хотел, чтобы когда-нибудь кто-то дерзнул ее повторить.

Это было повествование. Повествование в цвете. История… Притиании.

Она начиналась с котла.

С внушительного черного котла, который держали изящные женские руки, протянутые откуда-то из звездной ночи. Они наклонили котел, и из него вытекала золотистая сверкающая жидкость. Нет. Присмотревшись, я увидела сотни маленьких сияющих не то букв, не то символов. Возможно, это древний язык, на котором говорили фэйри. О содержании мне оставалось только гадать, но все, что там было написано, изливалось из котла в пустоту, создавая наш мир…

Карта, расположенная внизу, показывала его целиком. Не только остров, где мы находились, а все моря и континенты. Каждая из земель имела свой цвет. Затейливые надписи рассказывали, как мне думалось, о тех, кто правил землями, что ныне принадлежали людям. Я с содроганием обнаружила, что когда-то весь мир принадлежал фэйри. Во всяком случае, они верили, что хозяйка котла создала его для них. Я не нашла никакого упоминания о людях. Наверное, мы для них были двуногим говорящим скотом.

Я перешла к следующей части. Изображение оказалось простым по замыслу, но очень подробным. Мне почудилось, будто я стою на поле сражения. Мои ноги утопают в вязкой, окровавленной глине. Рядом — тысячи человеческих солдат. Они выстроились, готовые сражаться с приближающимися ордами фэйри. Еще немного — и начнется… нет, не битва. Бойня.

Мечи и стрелы людей казались жалкими игрушками по сравнению со сверкающими доспехами фэйцев. Многие фэйри сражались в зверином обличье. Художник мастерски нарисовал их страшные клыки и когти.

Следующий фрагмент изображал конец сражения, где погибла вся армия людей. Черная земля с многочисленными красными пятнами.

Дальше шла еще одна карта. Владения фэйри заметно уменьшились. Северную часть заняли фэйцы, потерявшие свои земли к югу от Стены. Все, что располагалось к северу от Стены, художник исполнил тщательно. Южная часть представляла собой лишь очертания — жалкий, забытый мир, на который создатель фрески не захотел тратить время.

Я разглядывала земли, доставшиеся фэйцам и фэйри. Только сейчас я начинала понимать, какая грозная сила соседствовала с нами. У каждой земли был свой правитель или правительница. Я не знала, почему они так легко уступили людям земли других континентов и почему так держались за этот остров. Здесь людям остался жалкий клочок не самой лучшей земли.

Притиания, занимавшая бо́льшую часть острова, состояла из семи государств. Часть, отошедшую людям, пожертвовала самая южная страна. Ее земли украшали крокусы, розы и ягнята. Это были владения весны.

Я подошла ближе. Черная уродливая полоса изображала Стену, отделявшую мир людей. Этим художник выразил свое пренебрежение к миру «двуногого скота». Он даже не потрудился нанести на карту наши крупные города… Я пригляделась и нашла на ней примерное место, где находилась наша деревня и леса, протянувшиеся до Стены. Два дня пути, а здесь — рукой подать. Только сейчас до меня дошло, на каком огромном острове мы жили.

Мой палец легко пересек Стену и очутился на просторах Двора весны. Так называлось это государство. Художник обошелся без пояснительных надписей, однако цветущие деревья, грозы и молодняк животных безошибочно указывали на весну…